Азамат ворочается и потягивается с очень довольным видом, и тут замечает меня. Видимо, он успел забыть о нашем договоре.
-- Я думал, вы уйдёте, -- говорит он сиплым спросонок голосом.
-- Почему же? Я ведь сказала, что останусь.
-- Ну... не так долго, сейчас ведь уже вечер.
-- А я тут зачиталась, -- машу рукой в сторону бука, -- не заметила, сколько времени прошло.
В полутьме мне кажется, что он улыбнулся шире, чем обычно.
-- А говорили, вам там нечего делать.
-- Делать-то нечего, бездельничать есть чего, -- ухмыляюсь. -- Мы можем ещё успеть на ужин.
-- Ах да, действительно, ужин! -- он приподнимается на локте, чтобы взглянуть на часы, стоящие под таким углом, что ниоткуда толком не видно. Мне после того, как я ворочала эту тушу, просто удивительно, как он легко двигается. -- Ну пойдёмте, пойдёмте.
Когда мы являемся на ужин, все как-то нехорошо оборачиваются. То ли мы слишком близко друг к другу, то ли слишком довольные... Не знаю. Но хорошо, что Алтонгирела в кухне нет.
Кстати, надо проведать пациентов. Прямо после ужина отправляюсь сначала к Гонду -- благо ему как раз понесли еду. Всё-таки Азамат его голодом не морит. У него всё по-прежнему, ничего не болит, и с наказанием своим он свыкся. После него иду к Эцагану. Уже у самой двери едва не сталкиваюсь с Алтонгирелом, который как раз выскочил в коридор и понёсся в сторону кухни так быстро, что волосы развеваются.
Стучусь и захожу. Эцаган сидит на кровати с бодрым видом и подозрительно красными губами. Это, кстати, очень хорошо. Это значит, что они не поругались из-за Эцагановой выходки. А то ещё не хватало, чтобы у Алтонгирела начались проблемы в личной жизни, он же мне тогда покоя не даст вообще.
-- Хорошо выглядишь, -- говорю. -- Как жизнь?
-- Терпимо, -- ухмыляется.
-- Алтонгирела есть отправил? -- спрашиваю одобрительно, пока проверяю пульс. Пожалуй, кровообращение восстановлено, новую капельницу ставить не буду, только антибиотиков ещё вколю.
-- Вообще-то мне принести, хотя я надеюсь, что он тоже что-нибудь съест.
Я делаю страшные глаза.
-- Ты чего, тебе рано есть! У тебя ещё кишки не срослись.
-- Но ведь хочется, -- жалобно скулит Эцаган. Какой он всё-таки ещё маленький!
-- Я тебе сейчас сахара в кровь загоню, от голода не помрёшь. А есть тебе нельзя.
-- Ну хоть чуть-чуть...
Странно, после таких травм обычно аппетит долго не появляется. Уж никак не раньше, чем кишечник заживёт. Посмотреть, что ли, на него.
-- Давай-ка я гляну, -- говорю, берясь за сканер. Эцаган с интересом рассматривает свой заклеенный живот. Пластыря тоже не видел?