— Ты мне не веришь? Или в гадание вообще?
— Это почему ты так решила? — насмешливо спросила Злата.
— Твоя дама лежала в конце колоды, ты прячешься от правды, не хочешь ее знать.
— А если б я лежала в начале? — пытаясь все еще насмешничать, но уже с некоторой натугой поинтересовалась атаманша.
— Тогда бы ты была готова к гаданию. Оно — не пустой интерес.
— Считай, готова.
Вероника принялась раскладывать вокруг дамы карты.
— Те, что наверху, — голова, — негромко объясняла по ходу дела. — Это то, о чем ты думаешь, Злата. Внизу же то, о чем ты, наоборот, стараешься не думать, кладешь в ноги. Вот эти, по бокам, говорят о том, что ты имеешь… ну, можешь изменить, держишь в руках, короче, под контролем…
— Она Илью из десятого «А» контролирует! — заржал кто-то.
— А ну-ка, тихо! — совсем как Константиновна, прикрикнула заводила. — Рассосались все отсюда!
Одноклассники, недовольно ворча, послушно вернулись в пассажирские отсеки. Мишка собрался задержаться, но его за джемпер дернул за собой Сема Голубев.
Вероника, показывая пальчиком на карты, стала растолковывать значения, боролась за доверие. Но тут надо отметить, увидев нечто странное в раскладе, Ника не сразу смогла сказать всю правду, застеснялась и даже подумала: «Нельзя гадать игральными картами, они обманывают. Этот расклад не может быть про нашу Злату». По картам выходило, что Шелестова просто соткана из страхов, но как это сказать образцовой звездочке девятого «Б»?
А врать нельзя. Так говорила бабушка, предупреждала.
Эх, была не была.
— Злата, ты боишься, — тихонько выговорила Вероника.
— Чего? — откровенно поразилась Шелестова.
— Многого. — «Потерять авторитет, уважение одноклассников, получить двойку», — могла бы сказать Ника. Расклад был просто пронизан страхами, казалось бы, удачливой девчонки. Красивой, умной и самостоятельной. — Но главное, ты боишься, что мама у тебя сопьется. Вот, видишь, мама в голове, а рядом — рюмка.
— Это же туз пиковый. — Облизав губы, одноклассница склонилась над столом. — Вроде бы какой-то удар, неприятность.
— Да, если кончик туза вниз указывает. Но бабушка мне говорила, что если туз направлен кончиком вверх, то он похож на рюмку. Видишь?
Кстати сказать, больше Ника никогда не сталкивалась с таким толкованием пикового туза. Но приняв в далеком детстве расшифровку от чужой бабушки, оставила ее для себя.
Злата просунула руки между коленями, сжала их и дальше слушала, уже не пропуская ни единого слова.
— Но я хочу сказать, — ободряюще продолжила Вероника, — что это только твои страхи. Понимаешь? Твои. Мама с рюмкой над твоей головой, ты об этом постоянно думаешь. Но что на самом деле происходит, мы узнаем позже. Когда я раскину на прошлое, настоящее и будущее.