Внизу шел весьма интересный разговор, но Бэррин со второго этажа, стоя так, чтобы его нельзя было заметить, слышал только мужчину, да и то не всё, что он произносил. Женщины говорили чаще, но тише.
– …не оставит в покое. Хоть ты в самом деле, смешно сказать, мага вызывай…
– … хватятся – будут искать. Вот ты балаболка, нет чтобы уже вызнать, кто таков и куда едет. Как только про нас не растрепала, трещотка…
– Неси ему еду, коль сама такого привела… Это ж надо было! мага!
– Нет, – в этот раз хозяйку было хорошо слышно, – я сама.
– Но, мам!
– Цыц!
Златко юркнул в комнату, чудом пройдясь по старому полу бесшумно. Прав был Грым: в новом доме, а особенно в трактире, нужно сразу запоминать, какие половицы скрипучие, а на какие можно ступать, не оповещая об этом всех заинтересованных лиц. Уже в номере Бэррин стянул с себя куртку и вытащил из штанов рубашку. В эту секунду в дверь постучали.
«Не слишком ли быстро?» – подумал Златко, но пошел отрывать. За дверью стояла хозяйка с полным подносом еды. От запахов у парня чуть не закружилась голова.
– А вот и жаркое, овощи для господина. Хозяин мой наливочки вам передал, я вот кваску налила, – женщина ловко оттеснила юношу от двери и ввинтилась в комнату.
Головой она не вертела, но было видно, что осматривается.
– Вы уж попробуйте, а ежели что захочется еще, то зовите. И вот еще…
Говорила она беспрерывно. Златко в какой-то момент перестал вслушиваться в этот монолог. Хотелось, чтобы она поскорее ушла, но воспитание не позволяло ее просто выставить. Хотя такое поведение человека его положения никого бы не удивило. Но юноша не считал это приемлемым для себя. Отчего порой и страдал. Впрочем, порой люди выбора не оставляли.
– А вот прошлый-то наш жилец очень прилюбил мой пирог, так мне и сказал. И как только приезжал, а приезжал он постоянно, так прямо мне сразу и говорил: «Дорогая, неси свой пирог немедленно». И в дорогу я ему всегда три-четыре куска давала. В тряпицу такая заверну – и в сумку. Хотите с собой вам еды положу? Небось, завтра тоже весь день в седле проведете? Негоже молодому мужчине голодным быть. Ослабнете, как спасать юных барышень будете? Я вот еще…
Эта болтовня может длиться вечно, понял Златко и вернулся к двери.
– Я хотел бы побыть один, – процедил он.
– Ой, господин, конечно-конечно, я все понимаю. Вы так устали, весь день в дороге, это же надо! И дочку мою, красавицу…
Златко открыл дверь и выразительно посмотрел на хозяйку.
– Ришка-то моя так перепугалась. Говорит…
– До заката еще почти час, – перебил юноша. – Может, успею доехать до следующего трактира.