Полли вспомнилось, как Трикс всегда первым делом спрашивает у Фан после очередного летнего путешествия: «Ну, сколько птичек попалось в твои силки?»
«Какие мы недобрые существа! Откуда в нас это пустое тщеславие? Мама считает, оно появляется из-за плохого образования. А по-моему, некоторые девушки просто рождены, чтобы сеять вокруг себя неприятности. Боюсь, я тоже из их числа. Если бы у меня было богатство, скорее всего, я вела бы себя так же, как другие. Один-единственный раз развлеклась, пококетничала, а теперь пожинаю последствия того веселого вечера».
Она откинулась на спинку кресла и взглянула на себя в зеркало. Предательские голубые глаза в обрамлении густых распущенных кудрей. Румяные щеки с ямочками. Застенчивая улыбка на алых губах. Это была привлекательная картина. Полли изящным жестом белой руки откинула со лба кокетливые кудряшки. В хорошенькой голове пронеслась воображаемая череда покоренных кавалеров и триумфальных побед. Затем она резко встряхнулась, как от наваждения, передвинула кресло так, чтобы не отражаться в зеркале, и прошептала со смесью раскаяния и самодовольства:
– Ах, Ашпуттель, Ашпуттель. Ну и дура же я.
Кошка одобрительно промурлыкала в ответ, а Полли вновь задумалась.
«Вот, например, это произойдет. Он попросит моей руки, а я отвечу согласием. Ох, какой шум поднимется. Хотелось бы мне посмотреть на подружек Фан, когда до них дойдет эта новость. Они ведь считают его придирчивым, ловят каждый его взгляд. Трикс из сил выбивается, чтобы его очаровать, но он ее терпеть не может. Чего уж скрывать, это очень приятно. Ничего не могу поделать со своим злорадством, Трикс меня раздражает!» – Полли так резко дернула кошку за ухо, что та с обиженным видом спрыгнула на пол.
«Нет, не надо думать о Трикс, – Полли поджала губы, что ей совсем не шло. – Лучше представлю, какая у меня будет легкая жизнь. Много денег, друзей, удовольствий. Ни бедности, ни работы, ни дырявых ботинок. А сколько я могла бы принести пользы своим домашним… – И она вознеслась в мечтах к роскошному будущему, в яркой заманчивой картине которого отсутствовал лишь один важный штрих: – Но ведь я не люблю его и, боюсь, никогда не смогу полюбить так, как он этого заслуживает. Он замечательный, щедрый, мудрый. Я знаю, что он будет добр ко мне и внимателен, но ведь с ним придется провести всю жизнь. А если я устану от него, что тогда делать? По-моему, имя миссис Артур Сидни мне совсем не подходит. Интересно, сумею ли я называть его просто Артуром?»
Полли осмотрелась вокруг, еще раз убедилась, что в комнате нет никого, кроме кошки и птички, и отчетливо произнесла его имя: