Харэн сдавлено захихикала, за что Ульвира на нее недовольно посмотрела.
— Забавно… У вас талант оратора! — озарило искусствоведа.
— Невероятный талант… — поддакнула я и сконцентрировалась на своей тарелке крем-супа.
Из всех затей Ульвиры эта казалась самой глупой. Зачем мне слава и огласка, если я стремлюсь к тому, чтобы меньше всего людей знали о моем существовании? В душе я лелеяла мечту, что обо мне забудут, и я смогу сбежать из этого места.
— Марианна шутит. Уверена, мы скоро найдем ей призвание по душе, — вступилась Ульвира.
Оставшуюся часть обеда я почти не слушала беседу женщин. Они обсуждали открытие выставки, театральную премьеру и светские сплетни. Когда разговор зашел о бале шаяни и том, что меня отметили змеиным оком, я прислушалась.
— …Я видела всех претенденток в тот вечер, и, честно скажу — ваша Марианна была одной из лучших. Это так показательно, что всех твоих подопечных, Ульвира, отмечает око. Те годы, что ты не учувствовала, шаяни Гадюк носили почетное звание. Представляю, как им сейчас обидно, — сказала Берна.
— Ничего, переживут. Нам теперь нужно сгладить все шероховатости, которые возникли перед Марианной.
— Какие шероховатости? — насторожилась я.
— К отмеченной змеиным оком девушкам всегда пристальное внимание. Это своего рода знак качества. И это знак заметен не только змееликим, но и их женам. В Хрустальным городе есть небольшая группка нагайн, которые держат в страхе всех шаяни, — объяснила Берна.
— Тебе не о чем волноваться, Марианна. Они опасны лишь тем шаяни, которые претендуют на их мужей. Если у вас не будет точек соприкосновения, то с их стороны не будет и претензий, — успокаивала наставница.
— Что они могут сделать?
Ульвира переглянулась Берной.
— Хуже ревнивой змеи — змея, у которой очень много денег.
Ничего толкового у Ульвиры и Берны я выпытать не смогла, но по взгляду Харэн поняла, что у девушки есть что мне рассказать. Еще не познакомившись с наганами, я уже чувствовала, что меня ждут неприятности. Ерзала на стуле в ожидании, когда закончится обед и я смогу поговорить с девушкой. Но стоило Ульвире выпроводить за порог искусствоведа, в доме появился господин Ривани.
Любвеобильный наг хотел с ходу поцеловать меня в губы, но я увернулась, и он мазнул устами по щеке. Приятным мужчиной, но его эксцентричные замашки раздражали. Харэн тоже подставила щеку для приветствия. Порой мне казалось, что девушке нравится учитель постельного этикета. Уж часто она замокала при упоминании его имени и смотрела на него так, словно готова пить воду с его рук.