Похожая картина была и на «России». Хотя броня его была не по зубам японским снарядам, повреждений от осколков и огня было предостаточно. Верхний средний каземат шестидюймового орудия в одно мгновение превратился в гибрид печи высокого давления и крематория, в котором заживо сгорели шесть членов расчета орудия. Виновник – крошечный раскаленный осколок снаряда, который даже не попал в сам корабль, воспламенивший беседку с гильзами для шестидюймового орудия…
Крейсер к этому моменту получил с десяток попаданий, однако тревожных сообщений пока еще не было. Докладывали в основном о пожарах. Их тушили, хотя и с переменным успехом. Особенно долго возились с самым первым, с непривычки. Правда, так до конца его погасить и не удавалось. Вроде бы уже укрощенный огонь периодически вспыхивал снова, но никого уже не пугал. Дым на рострах мешал наблюдать за кормовым сектором, чем Небогатов был недоволен.
– Да что там они с пожаром справиться не могут? Сгорим ведь, господа!
Через некоторое время, после особенно сильного взрыва внизу, появился посланный с донесением от командира плутонга шестидюймовых орудий правого борта молодой мичман Колоколов. Он долго не мог ничего внятно доложить адмиралу и командиру, поэтому Арнаутову пришлось на него даже прикрикнуть и немного встряхнуть.
– Т-там, в среднем к-каземате, взрыв, – еле выдавил из себя офицер. – Расчет весь… все…
– Что там?! – допытывался каперанг.
– Сгорели они… заживо… – почти прошептал мичман и, получив разрешение уйти, почти вывалился из рубки. С мостика послышались характерные звуки выворачиваемого наизнанку желудка. Очевидно, что бедолага в упомянутом каземате побывал лично.
Арнаутов смущенно прокашлялся и доложил Небогатову:
– Два шестидюймовых орудия потеряли. Один их расчет – полностью. В батарее много раненых, есть убитые. Но в целом держимся. Считаю, что не плохо. Я от Камимуры ждал лучшей стрельбы, честно говоря…
Восьмидюймовки были пока целы, хотя их прислугу постоянно приходилось пополнять. Будучи головной, «Россия» особенно активно обстреливалась японцами, и даже от близких разрывов прилетали осколки. Но экипаж уже находился в том состоянии боевого азарта, что обращал внимания на них не больше, чем на брызги воды от близких разрывов снарядов, отмахиваясь от их смертоносного жужжания, как от мух, а иногда и просто не замечая легких ранений.
Русский флагман уверенно управлялся и активно вел бой. «Идзумо» уже выдвинулся на траверз «России», однако, пока японцы шли параллельным курсом, в маневрировании не было нужды. В какой-то момент Небогатов немного расслабился и привалился к броне рубки. За что был наказан: через пару минут японский восьмидюймовый снаряд ударил под мостик, прямо в ее основание. Всех в ее броневом стакане сбило с ног. А адмирала отшвырнуло, как тряпичную куклу, ударив о противоположную стенку.