— Ну чего? — рявкнул я, рывком открывая дверь.
Степан, служащий в поместье уже не первый десяток лет, с обеспокоенным видом оглядел молодого господина с ног до головы, покосился в сторону комнаты и выдохнул.
— Не обессудьте, Михаил Александрович, — принялся извиняться он. — Просто крик стоял такой, будто кого-то режут. А в этом крыле из господ только ваша комната.
— В курсе, — съязвил я.
Специально переселился, чтобы поменьше встречаться с любящими родственниками.
— Помочь с приведением себя в подобающий порядок? — неожиданно спросил слуга и пояснил. — Ужин скоро.
— А откосить никак? — невольно поинтересовался я.
— Ваш отец отдельно уведомил меня, что присутствие обязательно.
— Эх… ладно, — сдался я и заинтересовался странным вопросом. — А что с моим видом не так?
Вроде как вернулся со школы, так и не менял одежду, которая вполне подходила и для официальных мероприятий.
— А вы себя в зеркало видели?
Упс. Видок был действительно тот же, будто я пил несколько дней: светлые русые волосы торчат во все стороны, словно воронье гнездо, лицо опухшее, одежда в полнейшем беспорядке. Появлюсь в таком виде на ужине и залет обеспечен.
— Я сам, — заверил я Степана и захлопнул дверь. Можно выдохнуть.
На всякий случай внимательно изучил палец. Ощущения в момент, когда я ткнул экран, были такие, словно меня поджаривали посредством электрического стула. Но сейчас на нем не было ни царапины, только краем глаза казалось, словно вены сложились в виде диковинной сетчатой татуировки, но стоило приглядеться и наваждение исчезло. Такая хрень явно неспроста и с этим глюком следовало разобраться, как выйдет спокойная минутка.
Ха, сам то веришь, что теперь такая найдется?
— Я могу надеяться, что ты тихо и незаметно посидишь здесь, пока я не вернусь с ужина? — распахнув шкаф, задал я риторический вопрос и сам же на него ответил. — Конечно нет, девушка Надежда сдохнет в страшных муках.
— А ты не так плох, — оценила Ведьма. — Уже хочешь зверски убить какую-то несчастную. Помочь?
— Ты уже, — фыркнул я, доставая из шкафа сменную одежду, и лихорадочно размышляя, что же делать.
— Что, уже так быстро поверил в реальность происходящего? И не боишься?
— Да я просто в ужасе, — выдал я чистосердечное признание.
И глюки не умеют бить по ребрам.
— На будущее, Мастер, — ехидно ухмыльнулась девушка. — Все Слуги чуют ложь. Но ты…
— Но я не вру, — пожал я плечами, сбрасывая школьную рубашку. — Просто боюсь, как умею.
На груди красовался здоровенный синяк. Точно не глюк, а ведь я так надеялся, так надеялся. А весь отходняк от пережитого придет потом. И вот тогда мне будет действительно хреново.