Инди завел мотоцикл и развернулся...
Сумерки сгустились над Берлином, но на площади перед Музеем арийской культуры, неоклассическим зданием с острой крышей и гладкими монументальными колоннами, вовсю бушевал митинг, сопровождавшийся сожжением книг. Весь декаданс и прочее, не прославляющее немецкую нацию и фюрера, бросалось в костер. Гора книг уже достигала трех метров, но в огонь подбрасывались все новые и новые произведения. Сожжение производилось коричневорубашечниками и сочувствующими студентами, под звуки бравурного марша. По площади, чеканя шаг, шагали колонны, в руках у многих участников развевались флаги со свастикой.
Стоит ли удивляться, что никто не заметил, когда сбоку у тротуара припарковался мотоцикл с коляской.
Инди всмотрелся в толпу. «Одним нацистом больше, одним меньше – от них не убудет», –подумал он. Он выискал на тротуаре отдельно стоящего офицера схожей с ним комплекции, и решительно направился в его сторону. Одним ударом Инди вырубил немца и, спрятавшись за машины, переоделся в его одежду, а свою засунул в отцовский портфель.
Старый профессор молча стоял и глядел на чудовищный костер, который обжигал лицо даже отсюда, с расстояния пятнадцати метров.
– Мой бедный сын... – грустно сказал профессор подошедшему Инди. – Мы совершили паломничество в самую бессовестную страну на этой земле.
Инди взглянул на трибуну, увешанную нацистскими флагами. Там, среди высших чинов третьего рейха, стояла Эльза Шнайдер. Она растерянно смотрела на полыхающие в огне книги, и ей явно было не по себе от происходящего. Нет, Инди решил не жалеть ее. И точка. Эта женщина заслужила муки раскаяния.
Немного погодя Эльза потихоньку сошла с трибуны, затерявшись в тени колонн. Потом она снова вынырнула из темноты, очевидно, направляясь к своей машине. Когда знакомый голос окликнул ее сзади, Эльза испуганно обернулась.
– Где дневник? – грозно произнес человек в немецкой форме. Но она все равно узнала его.
– Как вы сюда попали? – пролепетала Эльза.
– Где дневник? – жестко повторил Инди. Он властно подтащил ее к колонне и начал обыскивать. Слава богу, дневник оказался при ней.
– Так вот из-за чего вы приехали? Из-за этой тетрадки! – Эльза вся дрожала от волнения.
– Разумеется. Мой отец не пережил бы, если бы эту тетрадку бросили в костер.
Эльза отшатнулась, как от пощечины.
– Так вот какого вы обо мне мнения! – горько воскликнула она. – А ведь я верю не в свастику – я верю в Чашу Грааля.
– Вы приняли сторону врагов Чаши. Неужели вы думаете, что я вас пожалею?
– Думаю, что да, – с вызовом ответила Эльза.