— Врачи разрешили посещение только с утра, — холодно ответил ленивый охранник, не проявив ни интереса, ни даже уважения к представителю силовых структур.
— Если бы не было необходимости, я бы не пришел в это позднее время, а дождался бы утра. Вы должны бы сами догадаться. Мы из любопытства не напрягаемся. Нам это несвойственно.
Глеб медленно спрятал удостоверение и в упор уставился на мужчину при исполнении, давая тому понять, что не уйдет.
— И что вы там забыли?! — возмутился охранник. — Насколько я знаю, девочка вообще без сознания. В любом случае у нас давно все спят. Вас дежурная сестра не пустит. Да спит девочка ваша!
— Не решайте за меня, куда мне надо и кто меня куда пустит. Ваша работа — борьба с нарушителями, а я не распорядок ваш нарушаю, а выполняю задание по выявлению этих самых нарушителей. Мы с вами коллеги, и сейчас вы должны мне помочь. Мне надо убедиться, что с ней все в порядке. Это как минимум. Есть еще кое-что, — Глеб оставил недосказанность таинственно висеть в тишине.
— С ней все в порядке. С ней ее отец, — не сдавался охранник, из последних сил уже удерживая свой рубеж.
— Собственно, вам же будет спокойнее, если я доложу наверх, что все хорошо. В противном случае вся ответственность за ее жизнь будет лежать на вас…
— Если что-то случится, к вам позвонят в первую очередь, — уже не так уверенно предположил мужчина.
Глеб покивал головой и повернулся к выходу:
— О’кей! Спокойной ночи. Надеюсь, вера в это вам поможет заснуть.
Это добило охранника. Он согласился пустить Слепого и даже выдал ему халат.
Глеб, проходя лестницами и коридорами к нужной палате, никак не мог понять, с руки ему встреча с Петром Васильевичем, отцом Лизы Таранковой, или нет. С одной стороны, рядом с дочерью и еще не отойдя от двойного стресса — потери девочки и радости от ее возвращения, — он мог быть очень искренним и открытым к сотрудничеству. С другой же — Глеб еще не построил легенду, не определился с версией для Таранкова — кто он и почему занимается этим делом. Да и в чем, собственно, заключается суть дела, которое он расследует? Это будет история похищения и спасения Лизы или только земельные дела государственного уровня? Все это Слепой намеревался обдумать и решить завтра. На свежую голову. Но, похоже, дело, какую бы официальную формулировку оно ни приобрело, ждать до утра не собиралось.
Несчастный и счастливый одновременно отец сидел на стуле около кровати дочери. Он не спал. Он уставился в одну точку на противоположной стене и не шевелился. Даже приход чужого человека не заставил его хотя бы вздрогнуть.