Диве моргнула. Если честно, это было… неожиданное признание. Она внимательней присмотрелась к Малазини. Вне всяких сомнений, очень яркая женщина с выраженной примесью дикарских кровей (голубоватого оттенка кожа в сочетании с ярко-синими глазами выдавали её с головой). Её нельзя было назвать ни очень юной, ни ослепительно красивой, но было в ней… нечто. Не то неповторимая грация танцовщицы, которую Диве не могла не отметить, не то чувственность, сквозившая в каждом жесте, не то цепкий ум, отражающийся в глазах.
— Некоторым девушкам никогда не стать жёнами, — сказала Малазини лёгким тоном. — Но всё ещё можно попробовать стать кем-то, не так ли? Эта тенденция весьма актуальна для Бажен-Шабского двора… да для любого двора, мне кажется. Просто это обычно бывает затушёвано внешними приличиями, в большей или меньшей степени. Впрочем, в Чу всё несколько иначе, как я понимаю?
— Да и нет, — Диве попыталась осторожно подобрать слова. — Всё менее… вычурно.
— Имеет смысл, — кивнула Малазини. — Чу ещё не успел нарастить жирок, обзавестись прослойкой скучающих толстосумов. Постоянные опасности не способствуют праздности, не так ли? Равно как менталитет некромантов. И драконов. Многие недооценивали город Чу, но мне отчего-то кажется, что он нам всем ещё покажет: слишком уж интересная плеяда личностей стоит там сейчас у власти. Однако… это всего лишь тихие женские мысли. Идёмте? Думается мне, праздник в вашу честь только набирает обороты, и нам ещё предстоит самая интересная часть.
Диве вежливо улыбнулась и последовала за Малазини в зал. Куртизанка походя комментировала едва слышно местные нравы и встреченных гостей, рассказывая краткую подноготную. Дивере оставалось надеяться, что её глаза стали не слишком уж круглыми: если честно, по сравнению с переплетениями местных интрижек, связей и подлостей дом маман Готэ действительно не то что отдыхал, а даже не мог стоять и близко.
В зале её тут же перехватил истинный и ненавязчиво отвёл в сторонку.
— Я уж подумывал вломиться в женскую уборную, — сказал Эт словно бы легко, но глаза выдавали. — Тебя кто-то огорчил? Я почувствовал.
— Ерунда, — поморщилась Диве. — Женские разговоры о платьях, не стоящие твоего внимания. Скажи, а… долго ещё?
— Нет, — понимающе улыбнулся он. — Скоро уже всё закончится, и не думай, что такие сборища будут случаться часто. Минимальные приличия соблюдены, народу и великосветскому сброду тебя показали, остальное — не их дело. Опять же, тебе нужен покой. Очень скоро торжество продолжится во внутреннем кругу. Так что можешь не волноваться: на церемонию нашего Обретения будут допущены только ближайшие и доверенные.