Я быстро склонила голову, пряча глаза. Да, остроухому светит отличная карьера здесь, но мне все равно немного грустно… Что ему пришлось убивать. Что его взгляд уже не такой наивный. Что он уже никогда не будет тем, что раньше.
Это то, что делает этот мир — цепляет, подхватывает водоворотом. Сначала ты вроде бы не хочешь ни во что вовлекаться, но потом обрастаешь связями и вопросами без ответов. Пытаться что-то отстоять, кого-то защитить, найти пропитание, выжить, вырваться из нищеты и серости, найти смысл — вот что значит быть человеком в этом мире. И за каждое право, за каждый вдох надо драться. И казалось бы, сегодня Мер просто защитил меня. Но сколько пройдёт времени, прежде чем он научится наносить превентивные удары?
Впрочем, скорей всего, немного; принц — отличный манипулятор, а остроухий очень быстро учится… почти пугающе быстро.
— Ладно, — сказал Дан, — А вот напомните мне, пожалуйста, почему господин ректор отлучил от занятий на месяц ещё одного старшекурсника?
— О, — у Марисоль трагично задрожали губки, — Он посягал на мою честь!
— Предположим, — покивал он, — По его утверждению, он просто погнался за обнаглевшей тварью в лице Мера…
— И ему сказочно повезло, что это была я, — захлопала Марисоль ресничками.
Принц сдавленно фыркнул.
— Ну, в остальном все вполне неплохо: остальных ваших недоброжелателей, говорят, уже к концу недели выпишут. Могут быть, правда, проблемы с тем, что везде видит маленьких смеющихся кукол, но я верю в наших лекарей. В любом случае, я чрезвычайно вами горжусь: вы полностью подтвердили статус друзей принца. Вы этого достойны!
— Правда? — прозвучал холодный голос, — А вы достойны того, чтобы быть нашим другом? И неужели не видите сами? Мы. Не. Заинтересованы. Да за вами толпы бегают в надежде на милость, вот с ними и дружите!
Ой, Лис, ну зачем?!
— Ай-ай, — принц насмешливо покачал головой, — Неужели непонятно: друг, который руководствуется выгодой, так же легко продаст. Да и говорить они мне будут то, что, по их мнению, я хочу услышать, а не то, что должно быть сказано. Опять же, чему можно научиться у тех, кто даже соперничать с тобой всерьёз не осмелится, даже если вообще может. И на что они мне? Право, знаменитое светлое чудовище, а такое наивное!
Мы все подобрались. Я стиснула зубы. Он знает, кто такая Лис — значит, она уже мертва, и мы, наверное, тоже.
— Не знаю, о чём вы, — что-что, а лицо она держать умела. Принц улыбнулся и переплёл пальцы.
— Ладно вам, — сказал он с вальяжной миролюбивостью греющейся на тёплом камне кобры, — Разумеется, я изучил вас всех — внимательнее, чем остальные. Но я не буду задавать вопросов и не позволю делать это другим. Я не стану спрашивать о твоем отце, Лис (хоть и не отказался бы послушать о секретах светлых целителей), промолчу и о особенностях строения горла Монти. Хотя ты и сам должен знать, что уникален — по всем правилам, ребёнок, пораженный уродствами, сходит с ума… Но ты живое доказательство того, что этот факт лжив, что бывают исключения. Позже я постараюсь разобраться в том, кому же так выгодно уничтожать всех вас поголовно, не разбираясь. Это интересный вопрос…