– Девочка, даже не видя под плащом твоей фигуры, могу с полной уверенностью заявить, что ты будешь обречена. Подумай еще немного! Нора может и не пройти отбор Ромкана, так как еще мала и толком не расцвела, но ты…
– Это лишнее! – нахмурилась я, гордо задрав голову. – Нам некогда рассуждать! Нора, ступай к матери, и не выходите, пока мы не уедем! – В Совете союза рас я быстро научилась отдавать команды.
Марий был шокирован моим тоном, но кивнул и, пропуская меня вперед, протянул:
– Хм… Может, что и выйдет из этой затеи.
– Да уж, посмотрим, так ли страшен черт… – буркнула я еле слышно.
Мы пришли на площадь, и Марий осторожно поставил меня перед толпой, которая немного расслабилась, услышав хорошие новости о внезапном спасении своей землячки.
– Какое доброе у вас население… Даже не задумываются, что может случиться с другой претенденткой, – фыркнула я, недовольно взирая на толпу зевак.
– Ты прости их. В последнее время у нас рождается мало детей, поэтому воспитываем мы их все вместе… Дочь Зены росла в любви и заботе, особенно после пропажи Миры и ее отца, который отправился на поиски дочери.
– Как давно это случилось?
– Два года назад. Нас будто прокляли… – опустил опечаленные глаза глава местного поселения.
– Возьмите себя в руки! К нам приближаются гости! – предвкушающе протянула я, испытывая жгучую ненависть к еще не виденному мной братишке.
И действительно, к площади спешили воины во главе с высоким смуглым мужчиной, который был практически копией Рига. Их различало только одно – выражение лица. Ромкан взирал на окружающих с надменной ухмылкой и презрительностью.
– Хм… странно. А где же кони? – вырвалось у меня против воли.
– Зачем боевым фениксам кони? – удивился Марий, а я поспешила захлопнуть рот, пока еще не сморозила какую-нибудь глупость.
Как только принц и сопровождающие его воины приблизились к нам, Марий низко поклонился и больно дернул меня за руку, призывая к такому же раболепству.
«Ладно, мы не гордые», – прошептала я, точно змея, приседая в изящном реверансе.
У половины толпы случился шок. Мне что, надо было упасть на колени, коснувшись ног Ромкана?!
– Я так понимаю, это прекрасная Нора?! – поедал меня глазами Ромкан.
Я почувствовала к нему глубокое отвращение. Вообще, мне было дико смотреть на копию своего мужа. Внимательно рассматривая лицо кузена, я выявила еще одно отличие от черного феникса: глаза Ромкана были водянистого цвета, скорее всего в мать, потому как у Сигвальда они были чернее ночи.
– Нравлюсь? – бархатным голосом спросил братец.
Подумав, что ответ: «Видали экземпляр и получше» – не сильно понравится его высочеству, я была вынуждена робко опустить глаза, при этом краснея от злости.