Когда она закончила, он повел ее вокруг дома к припаркованному «фиату» и приказал забраться внутрь. Минут десять она просидела в одиночестве, затем он вернулся, и автомобиль тронулся с места.
— Куда мы едем? — спросила она.
— Недалеко, — сказал он. Как только они выехали за околицу, он закурил и после секундного колебания предложил ей сигарету.
— Я не курю, — сказала она. — Я врач, — добавила она без всякой задней мысли.
— Да? — заинтересованно спросил он. — А у меня в груди болит, вот здесь. — Он постучал себя рукой с сигаретой и вопросительно посмотрел на нее.
— Причин может быть множество, — ответила она, подумав при этом: «Хорошо бы, рак легких».
— Думаешь, что-нибудь серьезное? — озабоченно спросил он.
— Все может быть. Почему бы для начала просто не бросить курить? — холодно сказала она.
— Разве что когда война кончится, — возразил он. — Без сигареты никаких нервов не хватает.
«Когда война кончится, — подумала она, — тебя будут судить за изнасилования и убийства».
Минут через десять они доехали до большой деревни. В центре ее располагались сербские нерегулярные формирования и отряды в форме бойцов югославской армии. На одной стороне улицы стоял танк, опустив дуло к слякотной земле, а на другой стороне, накренившись с обочины дороги, застыли два бронетранспортера без экипажей. За танком стоял гражданский автобус. На маршрутной табличке конечной целью поездки значился Травник, однако на водителе было военное обмундирование, а в качестве пассажиров в салоне находились исключительно женщины.
Сопровождающий Нены вытолкнул ее из машины и подтолкнул к автобусу.
— На этой неделе только одна? — саркастически спросил водитель.
Нена осматривала своих компаньонок. Их было около дюжины в возрасте от едва достигших половой зрелости до сорока с хвостиком. Было видно, что все эти мусульманки находятся в состоянии полушока, когда худшее уже позади, но еще не пришло полного понимания, что же это такое было.
— Откуда вы? — спросила Нена у ближайшей женщины.
— Не разговаривать, — рявкнул водитель.
Нена и женщина понимающе переглянулись, и вновь прибывшая заключенная села на сиденье через проход.
Прошло не менее трех часов, прежде чем в автобусе появилась пара солдат, и поездка началась. Нена все сильнее ощущала жажду. Горстка снега за прошедшие двадцать четыре часа — недостаточное количество влаги для организма. Голод мучил меньше. Она поняла, что последние месяцы жизни в Сараеве приучили ее к полуголодному существованию.
Приближались сумерки. Автобус, покашливая, взбирался на холмы и, дребезжа, спускался с них. Уже темнело, когда они добрались наконец до Вогоски. Нена не раз проезжала через этот маленький городок, но не помнила, чтобы останавливалась тут. Автобус подъехал к спортзалу «Партизан», и двенадцати женщинам и девушкам приказали выйти. Серб с эмблемой «Белого орла» взмахом руки приказал им пройти в парадные двери, а внутри другой мужчина показал дальше на двойные двери.