Дохерти сел, Крис же решил, что лучше стоять, чем тесниться на кушетке.
— Что ж, — сказала Хаджриджа. — Я расскажу вам. Вы знаете тех русских?
— Каких русских?
— Двух журналистов?
— Мы знаем только то, что она пропала, — пояснил Дохерти. — Но не знаем, в Сараеве она или еще где, когда пропала...
— Ее нет в Сараеве. Она уехала отсюда четыре дня назад. С двумя русскими и моим приятелем, американским журналистом Дуайтом Бэйли...
— Куда они направились?
— Нена и Дуайт — в Завик. До нее дошли слухи... Но вы, должно быть, тоже слышали об этом, да?
Дохерти кивнул.
— Ей стало тревожно за детей. И за Джона, конечно, хотя она ни за что бы не призналась. А Дуайт надеялся написать сенсационную статью об англичанине, сражающемся в нашей войне.
— И американец так и не вернулся.
— Нет. Но вернулись русские. Я сходила к ним в гостиницу «Холидэй» и спросила, что произошло. Они сказали, что оставили Нену и Дуайта в Бугойно и больше их не видели. Но они говорят неправду.
— С чего вы взяли?
— Я чувствую. Они скрывают правду. Я чувствую. Я сходила к друзьям Дуайта, американским журналистам, и они согласились со мной. «Что-то тут не так, — сказали они. — Но сделать ничего нельзя».
Дохерти обдумал услышанное. Может быть, она ошибается, и Нена уже в Завике. Если же она права, то Нена может быть где угодно, если вообще жива.
— Зачем вы ищете Нену? — спросила Хаджриджа.
— Мы из того же подразделения, что и Джон Рив...
— А! Знаменитая САС.
Дохерти улыбнулся.
— Угу. И наши боссы от политики очень переживают, что там Джон вытворяет в Завике, и по многим другим причинам. Нас направили выяснить, что там происходит, и если Рив совсем спятил, то мне поручено вправить ему мозги. Или что-то вроде этого. — Он пожал плечами. — В Сараево мы приехали частью затем, чтобы отыскать людей, знающих что-нибудь о Завике, а частью — чтобы найти Нену. Я полагал, что уж лучше ее-то никто не знает, что творится в мозгах Рива, а если бы нам удалось уговорить ее поехать с нами, то, опять же, лучше ее никто бы не привел его в чувство.
Хаджриджа кивнула.
— Я тоже думаю, что она бы его проняла. Хотя и очень зла на него. А может, думает, что зла, — трудно понять. — Она улыбнулась про себя. — А о Завике я могу вам рассказать. Я родилась там и выросла. Мы с Неной дружим с малых лет. Наши отцы — друзья по партизанскому отряду.
— Нам нужна хорошая карта города и окрестностей. Сможете нарисовать? — спросил Дохерти.
— Конечно. Вы скоро выступаете?
— Не знаю. Вы не знаете, где эти русские остановились?