- Какую роль вы отводите Совету? - спросил дрезидент озабоченно. Как давно заметил Саидходжаов, именно этот тон лучше всего удавался великому Мужу.
- Никакой, Фикрат Хамзаевич. Это будет как реклама: "Пейте советское шампанское - лучшее в мире!" Шампанского нет, но все знают - оно лучшее в мире.
Все трое дружно расхохотались.
- Затем, - продолжал Саидходжаев, - надо сделать подарок первой леди... Раисе ханум Горбачевой...
Он многозначительно ткнул указательным пальцел вверх.
- Вы считаете, она возьмет? - Акмоллаев скривил губы в ехидной улыбке. - После всего, что об этой замечательной традиции сказано прессой?
- В одиннадцатой суре Корана пророком высказана мудрая мысль: "Аллах не губит награды добродеющих". Конечно, для себя она подарка не возьмет. Но ей можно подарить право вручить подарок кому-то другому.
- Вы имеете в виду что-то конкретное или это только общее пожелание?
- В первую очередь общее. Однако, если позволит Фикрат Хамзаевич, могу высказать и некоторые конкретные соображения.
Президент довольно пожевал губами и развел руками:
- Наши отношения, професор... Я смею надеяться... Они позволяют вам говорить здесь без всяких оглядок на авторитеты...
Саидходжаев, обозначая особое расположение к хозяину дома, благодарно склонил голову в полупоклоне.
- Насколько я знаю, Фикрат Хамзаевич, при обыске у какого-то жулика конфискован рукописный экземпляр Корана Османа. Это национальное достояние.
Книгу предстоит вернуть национальной библиотеке, откуда она украдена. А вы поступите иначе - подарите ее фонду культуры и попросите передать подарок муфтию. Пусть баба попляшет перед телевидением, она это любит. Тут и прозвучит заветное слово "Бадам"!
- Удобно ли муфтию брать священную книгу пз рук женщины?
- Пусть это вас не волнует. Важно, чтобы она не вздумала объяснять муфтию, что написано в Коране:
"Как вы знаете, эта священная книга мусульман состоит из ста четырнадцати сур". Остальное - мелочи.
Мужчины снова искренне расхохотались.
Громко стуча каблуками, в гостиную вошел генерал Хамдамов, массивный, распаренный.
- Проходите, Умаржон, - гостеприимно предложил президент. - Угощайтесь.
Хамдамов проследовал к столу, налил себо минеральной воды и сел, тяжело отдуваясь.
- Я попросил вас собраться у меня по неотложному делу. - сказал президент. - Мне звонили из Москвы. Наши друзья встревожены. До них дошли неясные слухи о некоторых трудностях, которые мы испытываем.
- Вы имеете в виду дело Иргашева? - спросил Дкмоллаев.
- Прежде всего, давайте договоримся, - озабоченно нахмурился президент. - Такого дела не существует в природе. Есть маньяк, который одержим жаждой убийства...