Что на это скажешь? Она не в силах понять, и он ее не осуждает. Тот, кто там не был, никогда не поймет, что это значит – отвечать за людские жизни. Один неправильный приказ, и люди мертвы. Или лишились ног.
– Ты действительно готов навесить на себя все мирские грехи?
Она произнесла это так, словно он потакает своим слабостям. Трудно вообразить что‑то настолько далекое от правды. У него есть право чувствовать себя паршивым подонком за то, что случилось с Кевином и с Де‑Сантосом, новичком в их подразделении, который погиб в той перестрелке. Он что, должен забыть, притвориться, что ничего не было? Так поступить он не может.
– Рита, не надо об этом.
– Он поблагодарил тебя за то, что ты его спас, Джек.
– Я был там, – не глядя на нее, ответил Джек.
Она этого не понимает. Не понимает, что это такое: видеть, как лучший друг лежит, раненый, перед тобой, а ты не в силах хоть чем‑то помочь. Не понимает, каково ощущать свою вину, когда ты вернулся домой с двумя руками и двумя ногами. Не понимает, что значит держать все это внутри, разрываясь от муки.
Поэтому он не говорил об этом с семьей, не мог поделиться с ними тем, чего они не могут понять. О, они, конечно, постараются, но их жалость к нему закончится тем, что они станут волноваться за него еще сильнее.
Рита положила руки ему на грудь, и ее тепло проникало внутрь подобно живительному бальзаму, уменьшая тяжесть от сожалений, гнева и раздражения, бурливших в нем.
– Джек… Если Кевин может жить дальше, то почему ты не можешь?
Он посмотрел ей в глаза. В этих глазах цвета темного виски целая симфония чувств. Он не в состоянии в них разобраться, так что лучше и не пытаться.
– Потому, – медленно произнес он, – что если я стану жить как ни в чем не бывало, то все забуду. А если забуду, то это значит, что я ничему не научился.
Рита склонила голову набок, и каштановые локоны поднялись вверх от ветра.
– Джек, разумность твоего решения равна нулю.
Ну конечно, ей этого не понять. Как ей распутать клубок его переживаний, которые так смешались, что он сам не в силах разобраться и в половине из них? Но сию минуту это не имеет значения. Она тут, ее уютное тело рядом, между ними их ребенок у нее в животе. И Джек позволил себе просто… почувствовать ее. Если бы дела обстояли иначе, если бы он был другим…
Рита обхватила его руками и приникла головой к его груди. Сегодня он не должен искать ответы на свои вопросы. Джек прикрыл глаза и не отпускал ее, говоря себе, что только на сегодняшнюю ночь он примет от нее утешение.
И будет благодарен.
А спустя два дня они были в саду среди буйства и благоухания цветов. Редкое июньское солнце на чистом, безоблачном голубом небе словно благословляло свадьбу.