Достав из холодильника все необходимое для салата, он начал резать овощи.
– У меня такое ощущение, будто ты на меня злишься, – мягко произнесла она. – Встретиться так рано с моими родителями было твоим решением. Я бы сама им все сказала, когда подошло время.
– И когда это произошло бы? В день нашей свадьбы? – спросил он, достав из микроволновки стейки и посыпав их приправой.
Фэллон пронзила его взглядом:
– Нет. Я просто хотела сказать, что ты поторопился, а теперь злишься, потому что тебе не понравилась реакция моих родителей. Ты не дал мне время, чтобы их подготовить.
– В этом не было смысла, – ответил Гейдж, поставив в холодильник миску с салатом. – Они никогда не одобрят наш брак. Что сделано, то сделано. Они все знают, так что мы можем назначить дату свдьбы, – добавил он, положив стейки на решетку гриля.
– Ты дашь мне перевести дух, черт побери?
«Нет», – подумал Гейдж. Если он будет тянуть время, она может передумать. А он уже позвонил своему нотариусу и распорядился, чтобы тот составил брачный договор.
– Если я был слишком напорист, прошу меня простить, – ответил он. – Но я не вижу причин. Я подумал, что нет смысла откладывать неизбежное. Что ты хочешь как можно скорее спасти «Стюарт технолоджис».
На щеках Фэллон проступил румянец.
– Разумеется, я этого хочу. Я просто… – Замолчав, она сделала глоток вина.
– Просто что?
– Ничего. – Взяв со столика свою сумочку, она достала из нее мобильный телефон. – У тебя уже есть идеи относительно даты?
– Думаю, первое октября прекрасно нам подходит.
– Но как мы сможем организовать пышную свадьбу за месяц?
– Мы обратимся за помощью к твоей матери, – ответил он, зная, что Нора Стюарт не откажется. – Ведь она так любит тратить деньги.
– Как ты научился готовить? – спросила Фэллон у Гейджа, отрезая кусочек стейка.
Сама она не обладала кулинарным талантом и была удивлена тем, как ловко он управляется на кухне.
– Меня научила мама, – ответил он. – Когда у нее было много работы, ей было некогда готовить для меня. Зачастую вечерами мне приходилось довольствоваться собственной стряпней.
Фэллон вдруг стало стыдно. Она никогда не думала, кто заботился о Гейдже, пока Грейс трудилась на кухне в главном доме.
– Прости меня, Гейдж.
– За что?
На ее глаза навернулись слезы.
– За все. За то, что я не думала о тебе, когда твоя мать обслуживала мою семью. Тогда я не думала ни о ком, кроме самой себя, и теперь жалею об этом. – Гейдж пристально смотрел на нее. Выражение его лица было непроницаемым, но Фэллон заставила себя продолжить: – Прости, что я тогда солгала своему отцу и обвинила тебя в том, что ты меня соблазнил. Когда он нас застал, он был так разъярен, что я испугалась. Я не знала, что он может сделать. Я не хотела его разочаровать и потерять его любовь.