Гулливеру хватило одного года вольной жизни, вне зоны, отгороженной от мира колючкой и сторожевыми вышками, на которых коротали срок призыва «попки», чтобы разобраться в реалиях обновленного общества. Он видел жизнь так ясно, словно она проходила в прозрачном аквариуме.
Поверху, любуясь солнцем, плавали золотые рыбки — нарядные, с вуалью хвостов, лупоглазые, то и дело. открывавшие жадные беззубые рты.
Пониже, в более темных глубинах, стараясь не бросаться в глаза, скользили длинными тенями стремительные хищные существа. Они не делали лишних движений, не пугали население верхнего беспечного слоя. У золотых рыбок с дутыми животами и неимоверным аппетитом не должно было возникать чувства беспокойства. Пусть живут и плавают с уверенностью в своем предназначении украшать водоем.
Лишь изредка темной стрелой кто-то из хищников вылетал к поверхности. Щелкала зубастая пасть, и лупоглазая рыбка, не успев сообразить, что же произошло, исчезала в прожорливой утробе.
А внизу, на дне, в тине, копошилась масса червей — существ, которых некогда чудаки пытались наполнить ощущением их значимости и влияния в толщах водоема. Первое в какой-то мере удалось: в червях пробудилось понимание того, что в жизни существуют блага, которые должны всем принадлежать в равной мере. Однако большой рот, кишки и задница — вся перерабатывающая пищу система практически одинакова у пескаря и щуки. Мозгов длина кишок никому не прибавляет. Так же сумма голов скота не делает стадо мыслящим. И чем больше людей собирается вместе (на митинг ли, на собрание, на съезд), тем более выраженными в них становилась готовность подчинять свои действия стихии. А её воля слепа и безмозгла.
Если перед толпой оказывается винный магазин, где стоят сто бутылок водки, а вокруг толпятся две тысячи жаждущих выпить, то стоит гаркнуть: «Круши, ребята, откроем закрома, на всех хватит!» — и толпа разнесет магазин. Но по две-три бутылки унесут с собой только те, кто призывал крушить. Все остальные останутся без водки и без магазина на будущее.
Таким образом, искусство властвовать заключается в том, чтобы пожирать лупоглазых и подкидывать остатки своей трапезы тем, кто копошится на дне, питать их надеждами на светлое завтра, в котором окусков и объедков обязательно станет больше.
Мысль о возможности расширения сферы влияния и усилении собственного могущества Гулливеру пришла случайно. Из Закавказья в Приморье приехал брат Доры. Михайловны — Олег Михайлович. Профессиональный военный, он долгие годы служил в Закавказском военном округе, а после увольнения вернуться на родину.