так поступаешь»), и спустя какое-то время модуляция и ритм становятся для него репликой.
Множество актеров работают над ролью, одновременно зазубривая текст роли, пытаясь найти такт, эмоциональную жизнь, намерения, установки, образы и ассоциации, вынося их со страниц или примеривая к собственному опыту. Процесс этот совсем не то же самое, что заучивать текст с определенной интонацией. Когда актер повторяет реплику каждый раз с установленной модуляцией, слова автоматически раз за разом будут звучать все более и более мертво. В них, очевидно, с самого начала жизни будет немного — или потому, что установленное прочтение не позволяет партнеру повлиять на актера, или потому, что внутренние порывы не сработают. Иногда доходит до того, что актер, привыкший заранее замыкать реплику на определенное прочтение, вообще теряется и думает, что партнер произнес не ту реплику, если он или она вдруг решит поменять интонацию!
Забирая реплики со страниц, вы отрываете их от пунктуации. В жизни мы не обязательно делаем паузу там, где стоят точки и запятые. Мы делаем паузу, когда хотим вдохнуть или думаем над тем, что сказать дальше. Это не обязательно совпадает со знаками препинания, на деле — даже довольно редко. Пунктуация в сценарии необходима, потому что она облегчает чтение. Но для того, чтобы вытянуть реплики со страниц и оживить их, актер должен освободить их от пунктуации.
Если вы хотите увидеть пример того, как это работает, обратите внимание на открывающий монолог Спенсера Трейси в первом «Отце невесты». В целом часто отмечают, что в своей работе он придавал репликам неожиданные ритм и звучание. Это значит, что он ставил значение образов и ситуаций персонажа выше авторской пунктуации. Если вам нужны дополнительные доказательства, что отказ от пунктуации звучит естественней, просто послушайте разговоры обычных людей.
Переигрывание легко может вырасти из случая, когда актер застрял на затасканной реплике или пунктуации. Как только это случится, при попытке придать реплике больше искры все, чего актер добьется, — это добавление эмфазиса.
Почти как американец из анекдота, пытаясь поговорить с человеком, не понимающим английского, всего лишь повторяет ранее сказанное громче и медленнее.
Худшее в затаскивании реплик — это то, что с ним очень часто приходит лишь поверхностное понимание. Если актер не посвящает себя целиком внутреннему миру персонажа, он не сможет ничего сделать с репликой, и ему останется только пытаться убедить нас, что она правдива, и таким образом он легко может начать усиленно играть против или за нее. Некоторые реплики в эту ловушку попадают проще, чем другие. Примером может послужить фраза из старых фильмов 30-х или 40-х годов «Я верю, что правда и правосудие восторжествуют». Легко увидеть, что в современно мире такое заявление прозвучит фальшиво и наивно, если только оно не имеет сильного подтекста. Но в современных фильмах есть свои клише, мое самое нелюбимое — «Ты ведь просто не понимаешь, так?» А сценаристы, кажется, никогда не устанут от предложения «Тебе это с рук не сойдет!» Любая из этих реплик, данная таким образом, чтобы заставить нас поверить в ее правдивость — другими словами, без подтекста, — прозвучит лживо и вымученно.