— Твой Дамиен — нечто! — выплёскивает сквозь слёзы, всхлипывает и, не смущаясь, прочищает нос в кафешную салфетку. — Даже мой папенька-романтик до такого бы не додумался!
— Ну, — сухо возражаю, — Дамиен тоже не сам это придумал — украл идею из собственного фильма.
— Ключевое слово — собственного!
— Но сценарий-то не он писал. Этот жест придуман женщиной.
— Чёрт с ним, с жестом, слова-то — его! И адресованы они только тебе! Боже! — всхлипывает, — это так романтично и болезненно одновременно!
Промокнув салфеткой свои покрасневшие глаза, добавляет:
— Жаль только, что в жизни у запретной любви не бывает таких хеппи-эндов, как в книгах.
— Ну почему же, ты — пример счастливой развязки.
— Я — исключение! — восклицает. — «Старший» вмешался, а без него, сами мы бы не разрулили!
Лурдес говорит о своём отце. Каким-то чудом ему удалось встряхнуть семейную доску и перебросить фигуры на «правильные» клетки: Софи вышла замуж за Эштона, у них сейчас медовый год, а Лурдес почти месяц встречается с Антоном. И у них уже состоялся важнейший разговор о том, чтобы жить вместе. Она бы совсем растворилась в своей неожиданной счастливой любви, если бы не командировки её возлюбленного — в такие моменты она едет ко мне «болтать по душам, смотреть кино и пить коньячок».
За этот год мы успели почти сродниться. Как это вышло и почему, я и сама не понимаю. В свой День Рождения Лурдес устроила мега вечеринку, куда буквально заставила прийти и меня, и хотя я не «зажигала» так же отчаянно, как именинница, зато имела шанс познакомиться и узнать её братьев и сестёр. Это стало важным событием в моей жизни: каждый из них — необыкновенная, многогранная личность. Вообще, их семья — новогодняя ёлка, украшенная старинными игрушками ручной работы, где все без исключения — произведения искусства со своей собственной особенной душой. Ты обречён «влюбиться» в эту ёлку «однажды и навсегда».
Вздыхаю, Лурдес достаёт сигарету, закуривает.
— Мисс, согласно закону в ресторанах и кафе курить нельзя! — нервно раздаётся прямо у нашего стола.
— У меня стресс, понимаешь? — Лурдес как гипнотизёр таращит на него свои глаза.
Молодой официант столбенеет от тёмного, почти чёрного взгляда моей подруги с горячими, иногда кипящими испанскими генами.
— Боюсь, другим посетителям это не понравится… — вяло тянет вполне себе развитый физически и умственно парень.
Бедолага понятия не имеет, что против Лурдес у него нет шансов, ни единого.
— Объясни им, что если я сейчас не закурю, то, скорее всего, покончу с собой в вашем туалете. Жизнь придавила, понимаешь? Очередной девятый вал дерьма… Неужели у тебя ещё не было? — и смотрит ему прямо в глаза, совершая лишь один плавный взмах ресниц, и всё, мне и смотреть не нужно, чтобы знать: парниша в плену, окончательном и бесповоротном.