Он ловит снова, его хватка почти стальная, обернулся вокруг всем телом, прижался лбом ко лбу:
— Он всё-таки бьёт тебя… — заключает сквозь зубы, его щека скользит по моей щеке, и я слышу ушами, чувствую кожей, как его нос втягивает мой запах.
На какое-то время я замираю: сделанное Анселем предположение настолько далеко от действительности и от того мира, который когда-то создал для меня Кай, что мой мозг не способен его даже обработать. Когда это, наконец, происходит, я почти выкрикиваю:
— Никогда!
И хочу задушить его этим «никогда»: пусть не смеет даже касаться подобными мыслями Кая, всё ещё моего мужа, пусть не трогает его, пусть оставит в покое!
— Никогда! Ты слышишь? Он никогда меня не бил! Никогда!
Мне больно внутри. Адски, мучительно больно. Я не могу понять происхождение этой боли, только осознаю пульсацию в висках. Ансель и его квартира, кровь на футболке, плывут перед глазами, горло сдавливают спазмы. Я слышу свои некрасивые, жёсткие всхлипы, Ансель снова пытается схватить меня, теперь уже за руки, но я вырываюсь.
Бегу вниз по ступеням лестницы, вдруг слышу удары и долгий, почти звериный вой за своей спиной, спотыкаюсь, падаю, быстро поднимаюсь, не чувствуя боли, бегу дальше.
В себя прихожу под деревом — это белая магнолия. Красота распустившихся цветов, их прозрачные на свету лепестки возвращают меня в этот день. В действительность.
На моих руках пятна крови Анселя — выуживаю из сумки влажные салфетки и замечаю, что экран телефона светится оповещениями. У меня десятки пропущенных звонков: два от Лейфа, остальные от Адити. В её сообщениях сплошные «позвони мне» и восклицательные знаки: я забыла, что отключила телефон, чтобы моя прошлая жизнь не мешала жить новой.
— Что случилось? — спрашиваю у подруги.
И получаю свой ответ:
— Кай разбился.
Конец первой книги