9 часов над Атлантикой (Мальцева) - страница 15

— Харпер? Прости, не помню имя…ты, кажется, встречалась с Тьяго?

— Угу, — подтверждаю, — с Тьяго. Лея.

— Да-да, точно, Лея! Как твои дела, Лея? Как Тьяго? Вы всё ещё вместе, ребята, или разбежались?

— Всё отлично у меня, спасибо. Ты как?

— Да вот, летаю!

Элегантным взмахом руки Клэр обращает моё внимание на свой наряд — она бортпроводница Канадских авиалиний, что чётко обозначено на её бэйджике и красном шарфике. Собственно, это я уже давно заметила, и именно по этой причине проорала её имя на пол Барселоны.

— Оу, это круто! — сияю улыбкой. — А что, Канадские авиалинии летают в Барселону?

— О, нет! Я здесь по личным вопросам. Но сегодня у меня рабочий рейс из Вены в Торонто.

— Да ты что?!

— Да, представь. Мне очень повезло получить эту работу, ты же знаешь, какие у них серьёзные требования… А как дела у Тьяго?

— Он умер.

Её лицо вытягивается:

— Ой, прости… Мне жаль, я не знала. Как же так? Как это случилось?

— Слушай, — прерываю её, потому что у меня уже не то что минуты, а каждая секунда на счету. — У меня тут возникла проблема с распечаткой багажного стикера, а посадка на мой рейс заканчивается уже через… двадцать девять минут. Ты, как работник системы, не могла бы помочь? — и я киваю на свой чемодан.

— Ого! — округляет глаза Клэр. — Ты что, пол Барселоны скупила?

— Пол Европы. Так ты поможешь или нет?

Клэр в такой знакомой мне манере, что аж все зубы сразу сводит, изображает всем своим существом прискорбие:

— Боюсь, что нет, Лея. Это не в моих силах и не в моей компетенции. Но я всегда буду рада помочь тебе на борту самолёта Канадских авиалиний!

— Ясно, — говорю и почти мгновенно теряю к ней интерес.

— Мне нужно бежать, иначе не успею на посадку, — напоминает мне Клэр. — Ещё увидимся! И, нарочито модельно виляя задницей, мой последний оплот надежды уплывает в ту же сторону, куда так отчаянно нужно спешить и мне.

Я рассеянно обвожу взглядом ненавистный аэропорт — контору, обернувшуюся для меня таким разочарованием. Он смотрит на меня. Не через стёкла своих очков, а поверх них. Глаза у него… не просто красивые, а… красивые. И это как плевок Вселенной, а за ней её же удар под дых. И в этот момент мне истошно хочется, чтобы у безупречного внешне, но такого гнилого внутри мужика случился бы эпилептический припадок, чтобы он не умер, конечно, но чтобы повалялся на этом грязном полу, стуча зубами и уж, конечно, опоздал бы на свой самолёт вместе со своим чемоданом.

Я подхватываю свой обречённый чемодан, добираюсь до ближайшей стены и упираюсь в неё лбом. В прямом смысле прижимаю его к холодной краске. Просто, весь этот день с самого его начала — это уже слишком для меня. Даже для моей выдержки и закалки слишком.