— Что, правда? — усмехнулся Себ. — Прямо малую часть?
— Восемнадцать целых двадцать три сотых процента. На одну целую девять десятых процента меньше по сравнению с предыдущим кварталом.
— Ну, опять ты за свое! Мила и ее цифры.
Помнится, в школе ее не интересовало ничего, кроме математики. Мила засмеялась:
— Я должна была хотя бы наполовину так же знать остальные предметы, иначе мама отреклась бы от меня!
— Она вряд ли это сделала бы. — Айви небрежно прислонилась к дверному проему мастерской, переводя взгляд искрящихся любопытством глаз с Милы на Себа.
Повисла пауза — это сестра осматривала Себа в непривычной для него рабочей одежде.
— Я и не знала, что ты приехал погостить в Перт. Рада тебя видеть.
«Не при печальных обстоятельствах», — словно хотела добавить сестра, и при воспоминании о Стеф сердце заныло у Милы в груди.
— Не погостить, — объяснил Себ. — Я вернулся. Навсегда.
Последние три слова он произнес, глядя на Милу, и все перевернулось у нее внутри.
Нет. Она не могла испытывать такой трепет по отношению к мужу лучшей подруги. Нужно было хоть чем-то себя отвлечь. Пока Себ рассказывал Айви о своем новом деловом начинании, Мила поставила чашку на столешницу, потом зачем-то протерла тряпкой вазы в витрине.
— Мила?
— Прости, сейчас не самое удачное время. — Не поднимая взгляда, Мила стала тереть несуществующее пятно на сине-зеленой глазури. Нужно казаться по-настоящему занятой, тогда Себ поспешит исчезнуть.
— Для чего?
Она выпрямилась, обернувшись к нему, и скрестила руки на груди. Сейчас, в присутствии Айви, Мила не знала, что сказать. «Это не самое удачное время, чтобы снова почувствовать влечение к мужу моей лучшей подруги?»
Ее молчание затянулось, и Себ спросил:
— По-моему, ты была не против, чтобы мы снова стали друзьями?
— Да, — признала Мила. Сейчас она нужна была ему. Но ей требовалось время. Чтобы привыкнуть к миру, в котором она сосуществовала с Себом уже без того факта, что он — муж ее лучшей подруги, останавливавшего любой трепет сердца или покалывание кожи.
— Ты все еще играешь в теннис? — Голос Милы прозвучал чуть громче, чем она рассчитывала.
— Время от времени.
— Классно! — воскликнула она еще громче. — Давай на этой неделе, чуть позже, снимем корт. Поиграем.
Это был гениальный план. Находиться на расстоянии друг от друга. Лупить по мячу.
— Конечно… — немного смутившись, протянул Себ.
— Классно! — повторила она. — Классно!
А потом он, наконец, ушел, звякнув дверным колокольчиком, и с уст Милы сорвался громкий вздох облегчения.
Айви решительно прошла вглубь магазина, до мозга костей являя собой ворочающую миллиардами деловую женщину, которой требуется точно знать, что происходит. Но не успела она и рта открыть, как из мастерской донесся тихий сонный плач.