— Перестань, Мила.
Себ подошел ближе, и она застыла на месте.
— Не смей преуменьшать свою роль до чьей-то копии!
Что-то в самой атмосфере изменилось, вызвав знакомую напряженность.
Мила тряхнула головой, словно это могло привести мысли в порядок.
Себ подошел еще ближе.
— Возможно, мне было бы лучше стать совсем другой Милой. — Она попыталась придать голосу прежнего фальшивого легкомыслия. Ей это не удалось, и она стала задыхаться. — Знаешь, такая новая, улучшенная версия.
И тут Себ прикоснулся к ней. Легонько провел пальцами по ее запястью, потом мягко обхватил его и скользнул большим пальцем по неистово колотящейся точке пульса.
— Тебе не нужно ничего в себе менять.
Сейчас, когда Себ был так близко, Мила никак не могла собраться с мыслями. Ее тянуло к нему.
Себ опустил руку, переплетя ее пальцы со своими. Замерев в напряжении, Мила наконец-то подняла взгляд.
Позади него, выше берега, сияли уличные огни, и лицо Себа почти полностью скрывала тьма. Мила могла различить лишь очертания его скул, четкую линию его носа.
И его губы.
Она явственно видела его губы. Словно не существовало ничего иного, кроме окутывавшей их тьмы и… его губ.
Туфли выскользнули из ее пальцев, с тихим стуком упав на песок, и ее ноги будто освободились от невидимых бетонных оков. Мила подошла ближе.
Она закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями… Теплое, ровное дыхание Себа обдавало ее ресницы.
Остатки здравого смысла еще трепетали у нее внутри. Но бурлившие эмоции заставили Милу забыть о том, что от нее снова отказался собственный отец. Сейчас, закружившись в бурном водовороте потерь и замешательства, Мила знала одно: ей хотелось почувствовать себя хорошо. Ощутить хоть чью-нибудь близость.
Нет.
Не чью-нибудь. Именно этого мужчины.
В этот миг его присутствие казалось правильным. Гораздо правильнее всего остального, что произошло за этот вечер. За всю жизнь.
— Мила…
О боже, как низко и хрипло звучал его голос! Это был голос мужчины, который едва себя контролировал.
Себ хотел ее. Подумать только: он хотел ее…
Мила резко открыла глаза. Было слишком темно, чтобы прочитать хоть что-нибудь в его взоре. Но так было даже лучше: ничто не рассеивало этого волшебного момента.
Мила крепче сжала пальцы Себа, а потом ее взгляд упал на его губы, притягивая, привлекая…
Их губы встретились, и через какую-то долю секунды прильнули друг к другу и их тела — грудь к груди, бедра к бедрам. Себ отпустил пальцы Милы, одной рукой сжав ее талию, а другой скользнув ниже, еще крепче привлекая ее к себе. Мила приобняла Себа за шею.
Какое-то мгновение их губы были холодными, как бриз, но стоило им слиться в поцелуе, как все вокруг вспыхнуло жаром.