Мила с любопытством смотрела на него.
— Так что, устроишь мне экскурсию по своим владениям? — вернулся в настоящее он.
Мила твердо покачала головой.
— Не раньше, чем ты расскажешь мне, с какой стати так вырядился. — Она выразительно взглянула на его рабочую одежду.
Себ улыбнулся.
— Это длинная история. Как насчет того, чтобы сначала показать мне магазин? А потом я продемонстрирую тебе соседний и все объясню.
— Ну уж нет, — отрезала Мила. — Сначала покажешь ты — потому что я сгораю от желания узнать, с какой стати международный консультант по вопросам информационных технологий вдруг стал перестраивать соседний магазин.
— Что ж, — сдался Себ, расплываясь в улыбке, — это все по твоей вине, Мила.
— По моей вине? — Она изумленно ткнула себя в грудь.
— Так и есть, — заверил он и, схватив Милу за руку, повел ее к входной двери. — Что ж, пойдем.
И похоже, настал тот редкий случай, когда Мила Молинье совсем утратила контроль над ситуацией.
И Себу это понравилось.
Рука Себа ощущалась как-то непривычно.
Не грубо или что-то в этом роде. Просто… Мила не знала, как описать. Крепче? Словно это неожиданное превращение из заумного ботаника-айтишника в заправского рабочего произошло довольно давно.
Хотя… Откуда она вообще взяла, что это было непривычно? Сколько времени прошло с тех пор, как он держал ее за руку? Даже просто прикасался к ней?
Годы.
Вечность.
Пока Себ вел ее в соседний магазин, Мила пыталась вытряхнуть эти глупые мысли из головы. В конце концов, она бросила думать о его прикосновениях много лет назад.
— Клянусь, Стеф, он мне не нравится, совсем не нравится! Все в порядке.
Тринадцатилетняя Мила сумела выдавить из себя широкую улыбку, хотя не решалась встретиться взглядом с лучшей подругой.
Они сидели, поджав под себя ноги, на кровати Стеф, разделенные горкой взятых напрокат видеокассет, которые ожидали запланированного на всю ночь киномарафона.
— Уверена? — спросила Стеф. — Потому что…
— Да! — настойчиво бросила Мила. — Он — всего лишь мой друг. У меня нет к нему… романтических чувств. Никогда не было и никогда не будет. Обещаю…
Теперь же он, явно не придавая значения этому прикосновению, отпустил ее ладонь. Себ прошагал вглубь разгромленного магазина и широко раскинул руки, обводя вместительное двусветное пространство, а потом повернулся, выжидающе глядя на нее.
Миле требовалось время, чтобы все осмыслить.
Прошло больше шести месяцев с его памятного имейла — в котором он недвусмысленно дал Миле понять, что не стоит больше выходить с ним на связь. Он заблокировал ее и «раздружился» с ней во всех соцсетях. Закрыл свободный доступ ко всем своим аккаунтам.