Глава 6. Биотехносы в услужении у клериков Имперского Легиона
Когда, покинув Дартман, Дартин поинтересовался у друзей, как лучше потратить свою часть наличных, Шосс посоветовал ему заказать хороший обед, Басс, купить персонального киборга слугу, а Росс обзавестись хорошенькой любовницей, что немного изумило. Совет исходил от девушки как-никак. Не то чтобы он был этим шокирован, все таки каждый день появлялись новые сплетни и интриги о том, что творилось во дворах вельмож, но и слышать подобные высказывания он не привык. Грегорианцы славились своими консервативными взглядами на личную жизнь.
Обед состоялся в тот же день, и новый биотехнос подавал к столу. Обед заказывался Шоссом, а модель кибера рекомендована Басс. То был устаревший биотехнос, которого славный Клерик заметил в тот самый день по случаю этого самого обеда. Увидел его на витрине, где Пращ, так его звали, безнадёжно осматривал прохожих, потеряв надежду обрести хозяина. Басс утверждала, что такое занятие свидетельствует о склонности к созерцанию и рассудительности, великолепных базах знаний, и, не наводя о нём дальнейших справок, увела с собой.
Важный вид дворянина, к которому, как предполагал Пращ, наделённый искусственным интеллектом, вероятно со сбившейся программной начинкой, поступает на службу, прельстил биотехноса, и он был несколько разочарован, увидев, что место уже занято неким его собратом, по имени Роберта. Басс объяснила ему, что дом её, хотя и поставленный на широкую ногу, нуждается лишь в одном слуге и Пращу придется поступить к Дартину.
Однако, прислуживая на пиру, который давал его хозяин, и видя, как тот, расплачиваясь, вытащил из кармана пригоршню кредитных жетонов, Пращ решил, что счастье его обеспечено, и возблагодарил небо за то, что попал к такому парню. Он пребывал в этой уверенности вплоть до окончания пира, остатками от которого вознаградил себя за долгое воздержание, ведь его организм требовал биологической массы. Но вечером, когда он постилал постель, блестящие мечты биотехноса рассеялись.
Во всей квартире, состоявшей из спальни и передней, была единственная кровать. Пращ улегся в передней на одеяле, взятом с кровати Дартина, которому с тех пор пришлось обходиться без оного.
Шосс также имел биотехноса, которого воспитал после перепрошивки на особый лад. Звали его Мо. Этот достойный господин, мы, разумеется, имеем в виду Шосса был очень молчалив. Вот уже пять или шесть лет, как он жил в теснейшей дружбе с Басс и Росс. И за всё это время подруги не раз видели на его лице улыбку, но никогда не слышали смеха. Слова его кратки и выразительны, он говорил всегда то, что хотел сказать, и больше ничего. Никаких прикрас, узоров и красот. Он говорил лишь о существенном, не касаясь подробностей.