– Прежде чем уйдешь, хочу чтобы ты знал… – тихо сказал Сергей.
– Ну…
– Ты не виноват в смерти мамы.
Кречетов порывисто обнял его:
– Я знаю, сынок.
Привычка думать в дороге сыграла с Кречетовым злую шутку. Два часа, пока стоял в пробках и рывками ехал от светофора к светофору, он думал над рассказом Сергея. Эмма Леонидовна, милейшая домоправительница, душа и покровительница дома Самаровых, предстала перед ним в удивительном, новом свете.
Нельзя сказать, что Кречетов недооценивал ее влияния на жизни домашних, не замечал, как ловко она управляется с людьми, как правильно расставляет в разговоре акценты и направляет его в нужную сторону.
Но в этот момент, словно озарение, пришла пронзительная мысль, которая буквально пришпилила его к водительскому сиденью: старуха – умелый и расчетливый манипулятор.
От этого открытия заворошились разнообразные мысли, которые прежде не приходили в его голову. Тысячи сомнений и подозрений зарождались и умирали в его мозгу. Догадки сыпались одна за другой.
План действий созрел, когда Кречетов вернулся к Самаровым. Войдя в прихожую, он выдвинул ящик комода и взял универсальный ключ. Заглянув в кухню, убедился, что Эмма Леонидовна сидит за амбарной книгой, и пошел к ее комнате.
Войдя внутрь, Кречетов стал осматривать вещи. Не найдя ничего примечательного и понимая, что каждую минуту в комнату может вернуться хозяйка, он заглянул в ванную, открыл шкафчик и не поверил своим глазам.
Там на полке стоял флакон джунгарского аконита.
Возвращаясь обратно, у лестницы Кречетов столкнулся с домоправительницей.
– Где вы были? – с подозрением поинтересовалась она.
– Хотел повидать Глеба.
– Он на работе.
– Я этого не знал, – сказал Кречетов и поблагодарил Бога, что вовремя убрался из ее комнаты.
Поднявшись к себе, он лег на кровать, чтобы все хорошо обдумать. Борясь с усталостью и болезнью, успел сформировать в мозгу только одну мысль: Эмма Леонидовна тоже принимала аконит и была знакома с его свойствами. Значит, она могла посоветовать его Полине Аркадьевне.
На этой мысли Кречетов отрубился и провалился в глубокий сон.
Измученный болезнью организм взял свое. Кречетов проспал пять часов и проснулся, как и прошлой ночью, в двенадцать. Открыв окно, чтобы проветрить комнату, он также распахнул дверь и вдруг заметил одетую в пальто Василину. Она, крадучись, шла с чемоданом по коридору.
Кречетов вышел из комнаты, спустился за ней по лестнице и, когда она уже собралась выйти на улицу, схватил ее за рукав.
– Уж не бежать ли вы собрались?
– Пустите, – пискнула Василина.
– Не отпущу, пока не скажете, что случилось.