— Видел его, Георгий Саркисович. Вот так… как сейчас вижу вас.
Красильников негодующе топнул ногой и бросил Айвазяну сердито: «Прошляпили, полковник».
И вышел.
Прищуренным, чуть насмешливым взглядом Айвазян посмотрел ему вслед. Старик, безусловно, раздосадован провалом, но не последнюю роль сыграл и тот факт, что не дали доспать ему, разбудили на несколько часов раньше обычного. Кто-кто, а полковник Айвазян доскональнейше знал привычки Красильникова. Немигающим взглядом глядел начальник штаба на кусок брезента, которым был завешен вход в землянку. Брезент все еще вздрагивал, напоминая о сердитом начальстве.
Наконец Айвазян перевел глаза на сотника и корректно, но сухо сказал:
— Можете сесть. И… знаете?… все по порядочку. Не упуская ничего.
Полковник уселся сам, закинул ногу на ногу и положил на колено сцепленные пальцы рук. Самообладание, выдержка не изменили ему. А ведь хотелось, ой как хотелось, стучать кулаком и доказывать любому, в том числе и сидящему перед ним сотнику, что он, полковник Айвазян, не такой уж простак. Кто, кроме него, почувствовал неладное, когда стало известно о «гибели» Мартынова в бурных водах Кубани? Никто… Дежурный офицер доложил тогда обо всем полковнику Красильникову, тот брезгливо ткнул стеком в одежду и сапоги утопленника, отвернулся и хмуро кивнул. Вещественные доказательства налицо — чего же еще?
И лишь Айвазян целый час метался в своем шалаше. Он запретил часовому пускать к себе кого-либо и думал, думал. А потом твердо попросил Красильникова отменить все операции, намеченные на ближайшие несколько дней. И прежде всего налет на здание банка. Но тот отнесся ко всему с беспечностью молоденькой курсистки, а теперь извольте: «Прошляпили, полковник». И ведь, если подумать, действительно прошляпил. Вокруг пальца обвели его, опытного уже офицера.
Айвазян сильнее сцепил руки на остром колене и промолвил, как и прежде, спокойно:
— Что-то долго собираетесь с мыслями, сотник Шипилов.
Рыжие усы офицера печально повисли, плечи опустились.
— Все получилось как нельзя хуже. К чему подробности, господин полковник? — сказал он. — Нас ждали, и это самое отвратительное. Охранника у банка снял прапорщик Скиба, он же с другими первый проник, в здание. Шум, возня, я им и значения особого не придал, ну, думаю, передралось мое доблестное войско. — Золотая полоска зубов как бы раздвинула усы и перерезала костистое лицо Шипилова, но полковник продолжал сухо глядеть на своего подчиненного.
— Итак, уточним. Сперва вы не придали значения шуму, а затем?.. — Айвазяну не терпелось узнать, как же именно столкнулся сотник с Мартыновым, четко представить всю картину.