Она уже не удерживала позиций, не оборонялась, не отступала, а бежала. Осенью то же самое случилось в Италии, на Пияве. Это были уже не просто поражения, на фронтах происходил настоящий разгром. Австрийские и особенно немецкие империалисты, группировавшиеся вокруг кайзера Вильгельма, о мире и слушать не хотели. Они не желали заключать мир. Готовы были воевать до последней капли крови. Подразумевалась, понятно, не кровь представителей военной клики и не кровь тех, которые поддерживали эту военную клику и ее империалистические планы. Лилась и впредь должна была проливаться кровь солдат, в первую очередь кровь представителей трудового народа. Почему бы тем, которые сидели в тылу, спекулировали и наживались на войне, не призывать: «Надо держаться!» Выпускали военные займы и принудительно распространяли их. Сокращали год от года, месяц от месяца продовольственные пайки. Обрекали народы на страдания и голод. Все это ведь помогало умножать барыши, благосостояние и капиталы власть имущих. Если все это держалось четыре года, почему же оно не могло держаться и дольше? Конечно, могло бы держаться, можно было бы еще воевать: пушки, винтовки и боеприпасы были. Были и люди. Только эти люди уже не хотят воевать. Как же поджигателям войны не проклинать! Как же не проклинать им Ленина, большевиков и русскую революцию! Она опрокинула все их расчеты. Не будь Октябрьской революции, не дошло бы до военного краха.
Но теперь этот крах стал действительностью. Военные фронты повсюду трещат и рушатся. Солдаты покидают свои позиции. Бросают оружие, укладывают ранцы, откатываются назад. Только бы побыстрее прочь от передовой! «Домой, домой!» — неожиданно, словно эхо, разносится со всех концов. Домой, как можно скорее, как можно быстрее. Солдаты вскакивают на грузовики, повозки… Повисают на них, как рои встревоженных пчел. Устремляются к вокзалам, осаждают поезда. Забивают до отказа не только пассажирские вагоны, но и товарные, и открытые грузовые платформы. Теснятся на площадках, сидят на буферах, каждое местечко даже на крышах вагонов занято.
Тоска по родине и мирной жизни просто опьяняет солдат. Повергает в безумие. Никто не обращает внимания, что как раз из-за этой безумной тоски по родине десятки и сотни платят той самой жизнью, к которой так стремятся. Солдаты гибнут под колесами автомобилей и железнодорожных вагонов. При проезде железнодорожных туннелей их сбрасывает с крыш, срезает им головы. Сваливаются с буферов и площадок.
Но это только эпизоды. Никто не обращает на них особенного внимания. Никого они не отпугивают. Домой, домой, домой! Сладкая песенка тоски по родине заглушает все, все вытесняет на задний план… Быть дома… возле жены… в постели… ласкать детей… выйти в поле… стать к своему станку… сесть в трактире у своего столика… спешить в сумерки на свидание… сыграть партию в карты… кормить кабанчика, заколоть его и устроить домашний пир… весело повертеться с девушкой на гулянке… почитать свою газету… зайти в свой союз…