Даже при относительно спокойном море корабль качался так, словно угодил в семибалльный шторм. Барнс еще держался, правда за сутки плавания не проглотив ни крошки. А один из его соратников испытал все прелести морской болезни.
На пристани, горделиво именуемой портом, змееловов встретил местный житель, сносно говоривший по-английски. Он стал их проводником и связующим звеном между европейцами и промышляющими охотой островитянами. Змееловы устроились в маленьком домике с плотно задраенными окнами. Стив хотел распахнуть их на ночь, но, увидев, сколько гнуса норовит прорваться сквозь стекло к свету, мигом раздумал.
Островитяне привыкли жить неспешно, и только через двое суток под сенью раскидистого дерева, росшего у дома европейцев, собрался консилиум местных охотников. Судя по их рассказам, остров кишел громадными питонами, бросающимися на все живое. Оставалось удивляться, как в таких условиях не исчезли местные жители. Барнс, наслушавшийся за многие годы сотен охотничьих баек, умело перевел беседу в конструктивное русло. И ненавязчиво упомянул о конкретных суммах.
Сначала охотники не поверили. Фраза Стива показалась им такой же фантазией, как их собственные россказни. Но проводник заверил, что Барнс говорит серьезно. Куда только делись медлительность и безразличие аборигенов! За час был готов план и намечены конкретные детали его выполнения. Закипела работа. В местах обитания питонов охотники вырыли ямы. В них посадили взрослых коз и свиней. По словам охотников, эту дичь могла проглотить только крупная змея. Но главная надежда возлагалась на поиски добычи. Для европейцев настали трудные дни. Жара и влажность быстро изматывали приезжих. А надо было еще продираться сквозь заросли тропического леса. Хорошо еще, что все снаряжение охотники тащили на себе.
Вопреки заверениям аборигенов, сетчатые питоны встречались довольно редко. А змею подходящих размеров они вообще заметили лишь на пятый день. Она лежала в траве рядом с медленно текущей рекой. Сам Барнс увидел бы питона, только подойдя к нему вплотную. Охотники заметили его гораздо раньше. И тут произошло неожиданное. Охотники, которые в их собственных рассказах выглядели символами мужества, здесь вдруг оробели. Сделав несколько шагов, они застыли на месте, словно кто-то провел невидимую черту и категорически запретил ее переступать. Европейцы остались один на один с громадной рептилией. Но змея явно не смотрела тех фильмов, в которых ее сородичи бросаются на людей и опутывают их своими смертоносными кольцами. Она только громко зашипела, рассчитывая отпугнуть чужаков. Один из спутников Барнса, имевший опыт ловли крупных змей, взял кусок большой плотной ткани.