– Когда это случилось, Дугал вступил в жестокую схватку – только бы отбить меня. Я валялся на земле, а он стоял надо мной, одной рукой ухватив меня за пояс, а другой рубился на мечах с драгуном, который считал меня своей добычей. Дугал убил англичанина, а меня закинул в седло перед собой. – Джейми помотал головой. – Все было как в тумане, помню только, что думал, как лошади тяжко подниматься по крутому холму с грузом в четыреста фунтов на спине.
Я снова села, несколько ошеломленная.
– Но… если бы Дугал хотел, он мог бы убить тебя тогда.
Джейми покачал головой, принимаясь за бритву, которую одолжил у Дугала. Он немного подвинул ведро, чтобы поверхность воды давала отражение, и, изобразив на лице мучительную гримасу, которая появляется у всех бреющихся мужчин, принялся скоблить свою щетину.
– Нет, только не в присутствии остальных. Кроме того, Дугал и Колум не желают моей смерти, особенно Дугал.
– Но…
Тут у меня закружилась голова – как всегда, когда мне приходилось сталкиваться с тонкостями семейных отношений в этом странном краю.
Слова Джейми звучали теперь глуховато: выдвинув подбородок, он вертел головой, стараясь сбрить щетину под нижней челюстью.
– Это все Лаллиброх, – пояснил он, ощупывая свободной рукой, не осталось ли волосков. – Это не просто хороший кусок земли, он еще и расположен у важного горного перевала. Там единственный удобный перевал на десять миль в обе стороны. Если дело дойдет до нового восстания [24], этому имению цены не будет: хозяин Лаллиброха будет контролировать очень многое. А случись моя смерть до женитьбы, владение скорее всего отошло бы Фрэзерам.
Он усмехнулся, вытирая шею.
– Нет, я представляю собой непростую проблему для братьев Маккензи. С одной стороны, я могу стать соперником юного Хэмиша в гонке за кресло главы клана – и братья желают мне смерти. С другой стороны, если, предположим, я не представляю угрозы для Хэмиша, они хотели бы, чтобы и я, и моя собственность сыграли в их пользу в случае войны, а не на стороне Фрэзеров. Вот почему они хотят помочь мне в деле с Хорроксом. Пока я вне закона, я не могу стать полноправным хозяином Лаллиброха, хоть он и принадлежит мне.
Я сворачивала одеяла и качала головой, поражаясь тому, как сложны – и опасны – обстоятельства, которые Джейми преодолевал с такой беспечностью. И вдруг меня осенило, что теперь не он один втянут в это. Я подняла голову.
– Ты сказал, что, если бы ты умер до женитьбы, владение отошло бы Фрэзерам, – сказала я. – Но ты женат. Так кто же…
– Вот-вот, – быстро ответил Джейми, криво улыбнувшись. Утреннее солнце пылало золотом и медью в его волосах.