– Эта боль делала его чудовищем… – послышался шепот и видение исчезло.
Анна продолжала сидеть на стуле, тяжело дыша. Призрак Маргариты вернулся и снова мучает ее. Но как же не вовремя появились эти воспоминания! Сейчас ей как никогда нужны силы и ясный ум, чтобы защититься. Но тело уже охватила предательская слабость.
Открыв глаза, она увидела сидящего напротив Романа и попыталась вспомнить, когда тот вернулся за стол. В голове стоял туман. Мужчина молчал, сверля ее пытливым взглядом.
– Что случилось? – наконец спросил он. В голосе ни капли заботы. Скорее, подозрительность, настороженность.
– Думаешь, черные стены прибавляют мне сил? – с сарказмом ответила она, хотя умом понимала, что лучше не дразнить зверя, находясь с ним в одной клетке.
Роман прищурился, но ничего не сказал. Протянул руку и включил торшер. В комнате стало чуть светлее. Только сейчас Анна заметила, как изменилась обстановка в спальне. Светлые шторы заменили темными, и сейчас они были плотно задернуты. Вместо постельного белья с пестрыми цветами на кровати лежал черный плед. Ее вещи тоже исчезли, это даже не удивило. Раньше это была единственная нормальная комната, не считая кухни. Теперь же и она тонула во мраке.
– Ты не представляешь, как сильно напоминаешь мне сестру, – хрипло произнес Роман, и выражение его лица мгновенно изменилось: черты преобразились, взгляд потеплел. Будто каждое воспоминание о Маргарите было лучом света, прогоняющим тьму из его сердца.
– Не только внешне, – продолжал он, забарабанив пальцами по столу. На указательном пальце мелькнул перстень с черным опалом. Почему-то возникла мысль, что в этом камне могла быть заключена его душа. Такая же темная и мрачная.
– Ты так же красива, как и она. С такими же густыми волосами, чертами лица, только глаза другие, – задумчиво отметил Роман. – Но больше всего меня удивляет ваша духовная связь. Странно, вы ведь не просто не родственники, вы даже никогда не виделись. Это за гранью моего понимания.
«А ведь он прав, – мысленно согласилась Анна. – Я тоже чувствую эту связь. Проживаю те же мгновения, что и она. Живу в том же доме, знакома с теми же людьми… И от этого еще страшнее. Я не хочу умереть той же смертью…»
А Роман уже погрузился в воспоминания:
– Я помню, как она стояла в этой спальне, – красивая, задумчивая. Ее волосы были рассыпаны по плечам, и я не мог оторвать от них взгляда. Синее платье подчеркивало ее фигуру и оттеняло такие же глаза. Маргарита была для меня запретной. Но чем больше нам что-то запрещают, тем сильнее мы хотим этим завладеть. Я решил для себя так: либо она будет моей, либо не достанется никому…