Но тут Туркестан пока обошелся без него, потому что там прекрасно справлялся генерал-лейтенант Субботич. А все потому, что донос, обвиняющий этого достойного администратора в неуместном либерализме, императрица переправила в СИБ с распоряжением «разобраться, кто это там такой умный, что доносы на хорошего человека пишет» (в нашей истории Николай II дал делу ход и отставил Субботича от должности). Но на этот раз эсбисты, выполняя поручение императрицы, во всем разобрались: работа у них такая – разбираться. И в результате выяснилось, что это даже не чья-то злая частная инициатива, а работа турецкой разведки, которой было желательно, чтобы на посту туркестанского генерал-губернатора сидел персонаж, раздражающий аборигенов непониманием местного менталитета и связанными с этим непониманием идиотскими распоряжениями и запретами. А иначе как потом турецкой агентуре поднимать в Туркестане «национально-освободительное» восстание против русской власти?
В итоге, перебрав еще несколько кандидатур (тот же Субботич был необходим на своем месте в Ташкенте), канцлер и императрица решили побеседовать с Куропаткиным. И тот воспринял вызов в Гатчину с трепетом, ибо откровенно трусил в присутствии как пришельцев из будущего, так и самой императрицы и ее брата, потому что все они не укладывались в привычные для него шаблоны. Вот и сейчас этот человек – такой непробиваемо важный, когда имеет дело с людьми, меньшими по чину, или подчиненными – потеет и испуганно косит глазом то на канцлера Одинцова, то на императрицу Ольгу, то на стоящую за спиной государыни первую статс-даму Дарью Михайловну. А ведь те и не собирались его пугать. Но как не выкинуть слов из песни, так генералу Куропаткину не забыть того момента, когда в его начальственный кабинет в Мукдене в сопровождении своих миньонов ворвался Великий князь Михаил и, объятый благородным гневом, разве что не надавал командующему Манчжурской армией по заспанной морде. А тот и не понимал, за что. И до сих пор до конца не понимает.
А императрица посмотрела на то жалкое зрелище, которое представлял в тот момент Куропаткин, и со вздохом сказала:
– Расслабьтесь Алексей Николаевич, честное слово, я не кусаюсь. И мой канцлер тоже, ну разве что иногда. А Сашка, хоть его сейчас тут нет, так и вообще ангел во плоти. В любом случае, вас звали сюда не потому, что в чем-то провинились, а потому, что у нас для вас есть новое назначение. Правда, оно не такое спокойное, как прежнее, но мой канцлер, например, уверен, что вы с ним справитесь…
– Ваше Императорское Величество, – поднял голову Куропаткин, порозовев лицом, – а позвольте узнать, какое именно дело вы намерены мне поручить?