– Вы лично встречались с этим исчадием ада? – полным ужаса голосом спросил епископ Маршал, непроизвольно перебив Франца Фердинанда. – Берегитесь, Ваше Величество, ваша душа в опасности…
– По вашему мнению, первый раз моя душа была в опасности, когда я решил жениться на Софи, – зло парировал Франц Фердинанд. – Но я знаю, откуда тогда дул ветер[37], и догадываюсь, откуда он дует сейчас. Должен сказать, что я приложу все усилия для того, чтобы вы никогда не стали архиепископом Венским и примасом Австрии, влияния на это у меня хватит.
Взгляд новоиспеченного императора, направленный на епископа, будто говорил: «не забуду, не прощу», в результате чего несчастный священнослужитель вскочил и опрометью кинулся вон.
– Самое главное, что этот человек уже возложил на меня австрийскую корону[38], - сказал Франц Фердинанд, – а за остальное я не переживаю. Все пройдет, и этот человек тоже.
– Так все же, Ваше Императорское Величество, господин Одинцов слуга Нечистого, или нет? – спросил Франц Конрад фон Хётцендорф. – А то про этого человека ходит довольно много леденящих душу рассказов, а вы встречались с ним лично…
– Ну как вам сказать… – задумчиво произнес тот, – думаю что суметь отличить посланца Господа Нашего от слуги князя Тьмы несложно. Посланцы Бога щедрой рукой дают больше, чем берут, и там, где они вмешиваются в дела людей, количество несчастий и убийств уменьшается в разы. Слуги Сатаны, напротив, крайне скупы и привыкли ступать по трупам, и кровь за ними течет рекой. Если бы господин Одинцов и иже с ним были слугами Нечистого, то после подписания Брестских соглашений они тем или иным путем развязали бы в Европе жестокую войну, в которой Центральные Державы противостояли бы России, Франции, Великобритании, Сербии, Болгарии, Черногории и Италии. В этой борьбе наши враги обладали бы столь значительным перевесом в силах, что наше сопротивление не могло продлиться более года или двух. Новое русское величие в таком случае воздвиглось бы в громе пушек, ненависти и крови, Европа была бы разделена новой границей напополам, после чего вчерашние союзники принялись бы готовиться к новой схватке. Мой добрый Франц, скажи, возможно ли все это с военной точки зрения?
– Да, Ваше Императорское Величество, – ответил начальник имперского генерального штаба, – такое вполне возможно, и даже, более того, в свете того, с какой быстротой была разделана на части Турция, это было неизбежно. Поэтому удивительное миролюбие русских, несмотря на то, сколько плохого сделал им ваш дядя, заставляет задуматься. Так что я принимаю ваш тезис о том, что никакими посланцами Сатаны русские из будущего быть не могут.