– Так точно! – вытянулся Шеман.
– А вам? – устремил на Будищева испытующий взгляд генерал.
– Поддерживать атаку будем только мы? – недолго думая, спросил тот.
Видимо, ситуация, когда прапорщики задают вопросы генералам, показалась присутствующим несколько необычной, отчего те заметно оживились.
– Не только, – усмехнулся в бакенбарды командующий. – С колоннами пойдут подвижные батареи. Кроме того, перед началом общего наступления Янги-Калу обстреляют орудия двадцатой батареи.
Дмитрий знал, что так называемые «подвижные батареи» оснащены снятыми с вооружения устаревшими пушками. Тем не менее в опытных руках они являлись еще достаточно грозным оружием, тем более что у текинцев не имелось и таких. Главным их недостатком была крайне низкая скорострельность. Пока собранные с бору по сосенке расчеты будут перезаряжать свои медные орудия, вражеские стрелки успеют перебить их. Но под прикрытием митральез канониры смогут работать спокойно, и тогда у обороняющихся нет шансов.
– Вот это хорошо, ваше превосходительство! – под всеобщие смешки с чувством сказал Будищев.
– Придерживаюсь того же мнения, – не без иронии отозвался Скобелев, но тут же согнал улыбку с лица и продолжил: – Однако у вас, господин прапорщик, будет несколько иная задача. Вы со своими боевыми колесницами будете приданы сотне Таманского полка подъесаула Коханюка. Задача – не допустить подхода подкреплений к противнику из Геок-Тепе, а равно и отхода текинцев из Янги-Калы. Это понятно?
– Так точно!
– Умрите, а не пропустите текинцев!
– Никак нет, ваше превосходительство!
– Что никак нет? – не понял Скобелев.
– Врага не пущу. Умирать не стану, – пояснил свою позицию Дмитрий.
Если до этого ответы Будищева вызывали у начальства сдержанные смешки, то последнее высказывание вызвало просто дикий хохот.
– Вы только на него посмотрите, – вытирал слезы Петрусевич. – Умирать он не станет!
– Каков нахал! – вторили ему остальные, и только сам Белый генерал, да еще, пожалуй, Куропаткин оставались серьезными.
– Ступайте, прапорщик, – велел Скобелев, когда все немного успокоились.
Получив разрешение, моряки дружно отдали честь и, повернувшись через левое плечо, вышли вон.
– Стоило ли доводить приказ каждому прапорщику? – тихо спросил у генерала Куропаткин.
– Будищев не каждый, – криво усмехнулся Михаил Дмитриевич. – Кабы его митральезы были музыкальными инструментами, этот сукин сын затмил бы самого Паганини! Он по-своему весьма дельный офицер, но не слишком дисциплинированный. Однако получив приказ от меня лично, в лепешку расшибется, а выполнит. Я таких людей знаю!