– Известное дело, от грязи, – с ленцой в голосе пояснил ему сосед, бывший, судя по брюкам флотского образца, матросом.
– Интересно, а у господ офицеров эта нечисть имеется?
– А ты у них сам спроси, – с невинным видом посоветовал моряк и тут же отвернулся, как будто ничего не говорил.
– У кого? – удивился простодушный самурец и тут же наткнулся взглядом сразу на трех офицеров, идущих к башне, стараясь при этом не отдавить никому ногу или руку.
К счастью для заболтавшегося нижнего чина, Майер и Берг то ли не расслышали его вопроса, то ли не сочли нужным как-то отреагировать, и просто прошли дальше. Но вот Будищев, как оказалось, не упустил ничего.
– Иди-ка сюда, братец, – поманил он обмершего солдата, а когда тот, дрожа уже не только от холода, приблизился, наклонился и что-то шепнул ему на ухо.
– Что, что он тебе сказал? – спросил снедаемый любопытством матрос у все еще стоящего с округлившимися глазами товарища.
– Их благородие, – выдавил из себя тот, – говорят, что как только их в чин произвели, так все воши сами собой и пропали!
– Брехня! – авторитетно заявил один из слушателей, до сих пор чинивший сапог и не встревавший в разговор. – Я давеча в лагере был, так слыхал, как господин капитан Греков велел своему денщику его господское белье сжечь, потому как насквозь ими покрыто.
– Так ен пехоцкий, – с насмешливым видом возразил солдату моряк. – А наш Будищев-то флотский. Понимать надоть!
– Погоди-ка, – даже привстал сапожник, – так это что и есть Будищев?
– Ну дык!
– Тогда все может быть. Уж если от него текинцы разбегаются что твои тараканы, то вша и подавно манатки соберет и деру!
Последние слова были встречены всеобщим смехом, после чего служивые вернулись к своим занятиям, впрочем, продолжая вполголоса травить солдатские байки.
Возвышавшаяся над Калой башня использовалась русскими, во-первых, как наблюдательный пункт, откуда было прекрасно видно все внутреннее расположение в Геок-Тепе, а во-вторых, как станция гелиографа, сигнал с которой, в свою очередь, был хорошо заметен во всем русском лагере. Впрочем, наши «охотники» не стали подниматься на самый верх, а заняли место на прилегающей к башне стене.
– Давай, Сан Саныч, – поощрил гардемарина Будищев. – У тебя право первого выстрела.
– Рискуете, мон шер! – как будто с легким осуждением покачал головой Майер, а сам немедля занял позицию.
– Кого вам будет угодно избрать своей целью? – поинтересовался Берг, беря в руки бинокль.
– Пожалуй, вот того, у дерева, в красном халате.
– Это рядом с завалом?
– Да. Как полагаете, какое расстояние?