– Так может, причешете их шрапнелью?
– Прекрасная идея, – загорелся подпоручик и принялся командовать расчетами.
Матросы-комендоры, имевшие несчастье угодить под командование сухопутного артиллериста, как ни странно, с энтузиазмом бросились выполнять приказы начальства. Возможно, им было просто скучно, но скорее всего, им надоел регулярный обстрел из крепостных ружей и они были рады досадить осажденным.
– Как отпраздновали Рождество? – со светским видом поинтересовался Шеман.
– Так же, как и вы, – криво усмехнулся Будищев. – Под звуки канонады.
– Да уж, незабываемое было зрелище, – согласился лейтенант. – Но я полагал, что вы с отрядом Арцышевского были на фуражировке.
– Без меня обошлись. Так что когда Скобелев решил поздравить местного… как его, черта?
– Дыкма-сердара, – подсказал Шеман.
– Именно. Так вот, я был в лагере, когда все пушки нашего славного воинства начали работать по Геок-Тепе, посылая гостинец за гостинцем. Кстати, вы тоже стреляли?
– А как же, по полдесятка шрапнелей на орудие, вот прямо как сейчас…
В этот момент торжествующий Берг своим зычным голосом скомандовал огонь. Остальные еле успели открыть рты и зажать уши, чтобы не потерять слух, как обе пушки рявкнули, послав свои смертельные гостинцы во двор вражеской цитадели.
– Я смотрю, ваш артиллерист недурно пристрелялся? – почти прокричал немного оглохший от залпа Дмитрий.
– О да! – подтвердил его догадку лейтенант. – В своем роде Владимир Андреевич – виртуоз! Но давайте отойдем в сторону. Вы ведь, верно, пришли сюда не ради соперничества с Майером?
– Ничего-то от вас не утаишь, – скривил губы Будищев.
– Какие-нибудь трудности с начальством?
– И это тоже, но их я переживу.
– Даже так?
– Да ничего особенного, не берите в голову. Проблемы у нашего общего друга – барона Штиглица.
– Вот уж не знал, что мы с ним дружны, – высоко поднял брови Шеман. – Но в чем, собственно, дело?
– В том, что всякий раз, когда он оказывается в обществе других офицеров, те на него только что пальцем не показывают. Вот, мол, трус идет!
– Странно, это ведь вы отказались от дуэли. Мне казалось, что претензии должны быть к вам.
– А вот фигушки! Знаете, какое у меня погоняло после взятия Янги-Калы?
– Что, простите? Какое еще «погоняло»?
– Прозвище, Николай Николаевич. Или, если угодно, кличка.
– Ах вот оно что. Своеобразно, хотя по-своему верно. И какое же?
– Мясник.
– Как?!
– Мясник, – выразительно повторил прапорщик, попытавшись придать своей физиономии довольно зловещее выражение.
– Вот как? – округлил глаза лейтенант, сделав вид, что никогда не слышал этого прозвания.