Неосознанно сравнил свой внешний вид с одеждами тетки. Мда, меня бы точно дальше порога приличного дома не пустили. Синяя рубаха навыпуск, просторные штаны, кожаные сандалии. Никаких украшений, никаких знаков принадлежности к клану. За исключением неприметного перстня на левой руке с выбитым на металле гербом.
— Да вроде нет. Вы же знаете, что я всегда стараюсь вести себя подобающим образом и никогда бы не сделал ничего, что нанесло бы вред чести семьи, — смиренно ответил я, постаравшись в голос добавить немного елейности.
Самую капельку, чтобы не приняли за примитивную лесть. Однако преобладала конечно серьезность. Без этого никуда. А то еще примет за разновидность скрытой насмешки.
Тетка еще пару секунду с прищуром оглядывала меня, ища на лице признаки неискренности.
Нет, в Гадюки ей не надо, ее бы в полицейские дознаватели, старшим следственного отдела. Посади напротив любого преступника — расколет на раз, заставив покаяться во всех грехах, заливаясь слезами.
Мне стало неуютно. И чего спрашивается приперлась? Из-за поездки что ли? Вот и шла бы разговаривать с Марго. Все ведь понимали, что я поеду номинальной фигурой, исключительного из-за своего положения третьего сына властителя рода.
— Все хорошо говоришь? Ведешь себя подобающим образом? А мне вот недавно рассказывали интересную историю о компании загулявших юношей и девушек, что собрались в ресторане и пели похабные песни хором. А дирижировал этим безобразием, размахивая жареной бараньей ногой, некий молодой человек по имени Влад. Удивительным образом похожий на третьего наследника клана Кречета, — тетка чуть приподняла подбородок, взглянув на меня сверху вниз. — Ничего не хочешь сказать?
Жесть, и какая сволочь донесла? Мы же специально плотно закрыли двери, а на ручки повесили табличку — «не беспокоить», чтобы ни официанты и никто из обслуживающего персонала не мешал развлекаться.
Блин. Наверняка Юлька, эту оторву хлебом не корми, дай посплетничать. Не удержалась и разнесла по всей округе, хотя клялась, что ни-ни. Коза драная. Больше не буду ее брать на посиделки.
— Да ничего особенного и не было. Посидели в ресторане, поужинали. Выпили немного вина — признаю. Попели немного. Но все за закрытыми дверями. А потом тихо разошлись по домам. Никого не беспокоя, — принялся оправдываться я, понимая, что любые оправдания будут встречены с нескрываемым скепсисом.
Так и вышло. Тетушка иронично приподняла правую бровь.
— Никого не беспокоя? Тихо? А не Савва ли Мельников в тот же вечер попал в аварию, сваливавшись с моста на своей колымаге? Проломил ограждение и вместе с железякой нырнул в реку? С ним сколько было человек? Четверо? Пятеро? А если бы они погибли? Что бы потом писали газеты? Что один из отпрысков Кречета устраивает загулы, где так напиваются, что потом гибнут люди? Ты хоть представляешь какой бы это оказало эффект на репутацию семьи?