– Уехал, – быстро согласился художник. – Но решил под вечер вернуться, пейзажи на закате порисовать. Друг на машине подвез. У вас тут что-то приключилось? – спросил художник, указывая на повреждённое стекло, магическую звезду на полу и разбитое зеркало.
– У нас? – я бросил короткий взгляд на беспорядок вокруг. – Мы не хозяева этой хаты, на самом деле. Пришли, а тут всё уже так было. В этом домике мы часто раньше детьми собирались. Можно сказать, решили поностальгировать.
– А говорили, что в деревне не воруют, – почему-то вспомнил мою утреннюю фразу художник. – Я зайду к вам?
– Так вроде ничего и не украли, – сухо констатировал я, разводя руки в стороны. – Заходите, поболтаем.
Художнику хватило пары мгновений, чтобы зайти в хату, поставить свободную табуретку напротив нас и усесться за столом. Сумку с плеча он снял и поставил на пол рядом с собой.
– Чайку не найдётся?
– Увы, нет. Плитка есть, но ни заварки, ни кипятка, – виновато оправдался я.
– Тогда могу предложить свой.
Художник открыл сумку, достал серебряный термос и три пластмассовых стаканчика и разлил горячий напиток. Мы со Степаном поблагодарили гостя, но к чаю не притронулись. Художник подул в стаканчик и громко отхлебнул.
– А вы какими судьбами у этого дома оказались? У нас в деревне вечером тут особо не ходят, – решил я проверить версию гостя.
– Я человек новый, всех распорядков вашей деревни не знаю, – наигранно повинился художник. – Да и разве есть для творческого человека правила и ограничения? Малевич вон чёрный квадрат нарисовал, и им все до сих пор восхищаются. Глядишь, и я просто солнце на небосклоне изображу, а картина навечно в историю попадет, побив все рекорды продаж. Кто знает, откуда самый лучший вид открывается? Могу хоть и вас нарисовать, – встрепенулся вдруг художник, указывая на нас со Степаном.
– Нас не стоит, – отмахнулся я. – Мы не самые яркие личности в деревне.
– Каждый человек по-своему ярок и индивидуален. – наставительным тоном продекламировал гость. – Двух абсолютно похожих людей вы никогда не найдёте. Иногда бывает, что совпадают идеи или взгляды на некоторые вещи, но такое случается по той причине, что вещи и идеи либо слишком избитые и не предполагают какого-либо ответвления в сторону, либо мы просто стараемся под кого-то подстроиться, соглашаясь с его доводами и принимая его правила игры. Но слово в слово не думает никто. Я на что угодно готов поспорить.
– Спорить мы не будем, – за нас двоих ответил я. – Думаю, вы правы. Покажите лучше свои работы моему другу. Он рад будет оценить ваше творчество, – с лукавой улыбкой добавил я.