– Мистер Уолтен, откройте дверь, или я войду сама, – прорычала я измененным голосом и получила удовольствие, представив, как мистер Уолтен при этом проснулся от испуга.
Я услышала тихое кряхтенье и приближающееся к двери шарканье. Озорная усмешка быстро вернулась на мое лицо, когда я увидела бородатого мужчину, который взглянул на меня устало и крайне вопросительно. Он, как обычно, не носил брюк, и его лучшая часть была прикрыта лишь длинной рубашкой.
Мне пришлось взять себя в руки, чтобы не разразиться смехом и постараться смотреть только в морщинистое лицо своего собеседника.
– Ваша служба побудки, мистер Уолтен. Как вы и хотели, – напомнила я нашу договоренность и требовательно вытянула руку.
– Ладно, ладно, – лишь пробормотал пожилой господин и повернулся боком так, что я могла полюбоваться его обнаженными ягодицами. По крайней мере, от мужчины всегда пахло свежим бельем. Что было связано не с его чистоплотностью, а с тем, что он работал на мыловарне.
Он взял с маленького комода завернутые в тряпку обмылки, которые смел с пола фабрики вечером, и подал их мне своими трясущимися руками.
– Спасибо, мистер Уолтен. Завтра в это же время? – уточнила я и положила сверток в корзину с бельем.
Мистер Уолтен добродушно кивнул.
– Тогда увидимся завтра.
Я быстро вышла из дома и ступила на оживленные улицы Ист-Энда. Бесчисленное множество людей самого разного происхождения направлялись сюда на текстильные фабрики или в доки. Дети играли в переулках, повсюду громко кричали прохожие, телеги гремели по неровной мостовой. Теплый осенний ветер танцевал с распущенными прядями моей прически и приносил с собой тошнотворный запах копоти и жар с заводов.
Я погладила по голове взъерошенного старого Гарри, который с высунутым языком сидел возле входа в дом и наблюдал за суетой повседневной жизни. «Стоило родиться собакой», – подумала я и вздохнула про себя, когда побежала по улицам на запад.
Новый день, новое счастье. Потому что только так сегодняшний день имел значение.
Мойра сидела прямо позади своего дома на маленькой залитой солнцем площадке рядом с насосом и, крепко зажав стиральную доску между коленями, энергичными движениями вычищала совершенно испачканную одежду. Из-за прилагаемых усилий ее кожа сияла от пота, но улыбка украсила ее милое лицо, когда она взглянула на меня.
– Добавка, – поприветствовала я ее и поставила корзину на землю.
– А мыло с собой? – с надеждой спросила она, убирая ладонью липкую прядь со лба. Несмотря на радостное выражение ее лица, сегодня она выглядела особенно утомленной. Темные круги залегли под покрасневшими глазами, и я задалась вопросом, виноват ли в этом Кенан. Это не удивило бы меня, я просто не выносила мужа Мойры. Он был безнравственным пьяницей, и я не понимала, как такой прекрасный человек, как Мойра, мог жить с ним.