Руби Барлоу, любившая вещи больше людей, покидала свою комнату с разрывающими душу воплями, совершенно неслышимыми для других, но режущих её собственный слух. Книги, плакаты, шкаф, доверху наполненный широкими футболками, статуэтки – всё было столь обыденным, но совершенно меняющим восприятие реальности при отказе от них. Она состояла из этих вещей, как любой человек состоит из дорогих ему мелочей. И сейчас девушка оставляла здесь прошлую себя без надежды на воскрешение. Та Руби Барлоу пыталась кричать, лежа на кровати, и протягивала руки, похожие на сухие ветки. Та Руби Барлоу умирала.
Девушка быстро сбежала по лестнице на первый этаж, провела рукой по лакированным перилам, в некоторых местах потрескавшимся, окинула взглядом ниши и шкафчики в кухне и выскочила на улицу, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Всё внутри кричало: «Обернись!», даже Рак привычно шептал на ухо, умоляя в последний раз окинуть родное гнездо взглядом, но она не оглянулась. Она уверенно шагала по дорожке прочь от пристанища себя былой, погибшей и разорванной в клочья внутренними демонами.
Как бы девушка ни хотела избавить дом и близких от созерцания её смерти, ей так и не удалось добиться желаемого. Мертвая, она лежала в родной комнате, улыбаясь возможности наконец успокоиться и сгорая от нетерпения попасть туда, куда так стремилась.
Домой.
Стены видели её смерть. Стены видели, как она бросила саму себя на растерзание вечности, закрывая дверь. Мать сквозь сон слышала её слова и чувствовала, что пришло время прощаться со своим ребенком. Мир прощался с девушкой, которая считала, что не заслуживает всего того, что имеет.
Руби шагала быстро, порой поглядывая в телефон, контролируя время. Сейчас она не надела наушники по своей привычке, не отстранилась от просыпающегося Лоуренса, не закрылась от него, погрузившись в себя, потому что сейчас «себя» у неё не было. Всё осталось там, в пыльной комнатке на втором этаже дома.
Отойдя на приличное расстояние, девушка остановилась, сжимая в руке ключи от дома. Стиснув зубы, она замахнулась и выпустила их. С глухим звуком они упали в ближайшие кусты и пропали из виду.
Девушка улыбнулась самой себе.
Руби Барлоу просыпалась с тенью страха на лице. Страха за собственное будущее. Теперь бояться не было смысла – будущее уже наступило.
Каждый шаг отдавался глухим ударом в висках. Девушка шла узкими улочками, то и дело наступая на кусочки стекла от разбитых бутылок, которые крошились под напором толстой подошвы тяжелых ботинок. Она шла прямо, не отклоняясь и на пару сантиметров, чтобы обойти мусор, говоря себе, что любой шаг в сторону может заставить её свернуть с намеченного пути. Метафоры, одни сплошные метафоры посещали сознание, готовое вот-вот расплавиться. Глаза нещадно жгло, а в черепе вновь набухал очаг поражения, из-за чего создавалось впечатление, будто в голове девушки рождается сверхновая.