– Тук-тук, – сказал он. – Можно войти?
Виктория спала на ветках дерева, свернувшись калачиком. Она подняла голову, и Джек увидел ее освещенное звездами лицо. Вокруг нее летали светлячки. Несмотря на бледность и явную усталость Виктории, в девочке виделось что-то волшебное и сверхъестественное. А, может, ей придавала загадочности окружавшая ее атмосфера.
– Ты у себя дома, – прошептала Виктория.
Джек нашел большущую ветвь, на которой можно было удобно разместиться, и лег, вытянувшись во весь рост и прислонив меч к стволу дерева.
– Однажды, не так давно, я перенесла сюда Шейла, – вспоминала она, – чтобы залечить его раны. И теперь мне кажется странным, что его больше нет, и я его больше никогда не увижу.
Джек ничего не ответил. Он тоже в глубине души тяжело переживал потерю Шейла, но не находил слов, чтобы выразить свою боль. Виктория вздохнула и посмотрела на него.
– Я раскаиваюсь в своих словах, Джек, – сказала она.
Мальчик помотал головой.
– Ничего, это неважно. Может, ты и права. В любом случае мы с самого начала были обречены на провал в этой борьбе.
В голосе друга Виктория уловила горькие ноты и взглянула на него.
– Тебе пришлось сразиться с Кирташем, так ведь?
Мальчик кивнул.
– Да, мы бились. Я вынужден был бежать, но, по крайней мере, смог встретиться с ним лицом к лицу.
– И я тоже сражалась против Кирташа. Вот только мой случай не в счет: он не хотел меня убивать.
«Я должен убить тебя, и ты знаешь об этом, верно? – сказал он ей. – Вот только тебе нельзя умирать». Виктория потрясла головой, чтобы забыть эти страшные слова.
– Но он не смог забрать тебя с собой. Значит, ты защищалась, как самая настоящая львица.
Виктория съежилась: она снова почувствовала себя очень виноватой. Девочка хотела рассказать Джеку всю правду о том, что произошло на самом деле, но тот продолжал:
– Знаешь, раньше я думал, что Кирташ меня ненавидит точно так же, как и я его. Но сейчас я считаю… что он не может испытывать чувство ненависти. Просто потому что он вообще не может чувствовать.
Виктория вздрогнула: несколько мгновений назад она думала о том же самом. Вот только этот отблеск ледяных глаз Кирташа… Она тряхнула головой. Джек прав: ее воображение сыграло с ней злую шутку, от чего она почувствовала себя еще хуже.
– Я не сражалась, Джек, – призналась она наконец. – У меня не осталось сил. Кирташ мог бы забрать меня с собой, если бы только захотел.
Джек с удивлением посмотрел на нее.
– Не может быть. Ты нужна ему, чтобы он мог воспользоваться Посохом Айшел. Невозможно, чтобы ты вдруг ни с того ни с сего стала ему неинтересна. Что могло заставить его поменять свое мнение?