Это совсем не то, что я ожидала от него услышать, поэтому я смотрю на него с округлившимися глазами.
– Но… Что насчет армии? Разве не ради этого мы туда ездили?
– Так и есть. – Он осушает свой бокал. – Хотя, по правде говоря, я не уверен, что у маршала была армия, готовая сражаться за меня. Мне кажется, он просто использовал ее как предлог, чтобы заманить меня в Лунную Гавань на своих условиях.
– Так что ты собираешься предпринять?
Рэн встает, чтобы наполнить мой бокал, затем наполняет свой.
– Я боролся против своего же народа в течение нескольких месяцев, Харпер. Я пытался заставить своих людей объединиться. Сегодня я едва не убил человека за то, что он дал людям возможность задать мне вопросы. – Рэн колеблется, и его голос становится серьезным. – Я понятия не имею, что мне делать. Однако публичное кровопролитие не приведет нас к единству.
Кровь стынет у меня в жилах. Я не могу перестать смотреть на Рэна во все глаза.
– Вау.
Он делает глоток вина из своего бокала.
– Миледи?
Ладно, может быть, кровь не совсем застыла у меня в жилах. Я снова краснею, потом морщусь.
– Я… Я не знаю, как тебе это сказать.
– Говори правду. Между нами не должно быть больше ни лжи, ни недосказанности.
– Верно. – Я провожу руками по шелку халата, чувствуя, как он скользит по моим коленям. – Я осознала то, как сильно зациклилась на твоих ошибках, и забыла, что ты знаешь, как поступать правильно.
Его брови приподнимаются, но в отличие от меня Рэн думает прежде, чем озвучить свои мысли.
– Понимаю, – говорит он. – Я так же думал в отношении тебя.
Это неожиданно. Мне хочется сказать, что я не понимаю, что он имеет в виду, но это не так. Рэн имеет в виду то, что я помогла Грею. А я говорю о том, что он причинил ему боль.
Однако мне кажется, что мы можем добавить к этому списку и другие наши ошибки. Например, то, что он держал визиты Лилит в секрете. И я делала то же самое. Я была не права, когда не просила его помощи, а он был не прав, когда не просил моей.
Я сглатываю и отвожу взгляд. Мое тело остыло от этого разговора, но, как и в тот момент на конюшне, мне приятно, когда мы говорим с Рэном начистоту.
– Я все время думаю о своей матери и о том, совершила ли она ошибку, оставшись с моим отцом. Мы с Джейком провели много времени, затаив обиду на него за все, через что он заставил нас пройти. Просто… Если бы он избивал ее, это было бы одно. Но все оказалось не так. Он не являлся плохим мужем или отцом. Я думаю, он просто был…
Мой голос прерывается.
– Плохим человеком, – тихо заканчивает за меня Рэн.
Я вздрагиваю.