У меня и до этого были проблемы с деньгами. Я и до этого была в отчаянии. Рэн дразнил меня из-за того, что я никогда не прошу о помощи, но я знаю, каково это, когда рядом нет никого, кто может помочь.
– Если вы мне откажете, я пойму, – говорю я, сглатывая слезы. – Я понимаю… Я знаю, что времена трудные для всех…
– Миледи. – Эвалин кладет свои руки поверх моих и крепко их сжимает. Я поднимаю глаза и встречаюсь с ней взглядом. – Вы так много для нас сделали, – говорит она.
– Как и принц. Все, что у нас есть, – ваше.
– Скажите, что вам нужно, – говорит Коул, и его голос гремит, подобно грому. Он поглаживает свою густую бороду. – У нас достаточно запасов на зиму.
Я вытираю глаза.
– Мне нужна одежда. И карта. И достаточно еды на… – Я делаю некоторые быстрые вычисления, пытаясь вспомнить все те случаи, когда мы обсуждали расстояние и время в пути. Я понятия не имею, получится ли у меня выполнить задуманное, но у меня нет других вариантов. – Четыре дня, мне кажется. Может быть, пять.
Глаза Эвалин расширяются.
– Миледи, неужели вы возвращаетесь в Колумбию?
– Нет. – Мои слезы высыхают, когда надежда впервые вспыхивает в моей груди. – Я собираюсь найти Грея.
– Еще раз, – говорит скрейвер, и, несмотря на ледяной холод в сумеречном воздухе, мне приходится утереть пот с глаз. Я дышу тяжелее, чем после долгого поединка на мечах или изматывающих тренировок.
Честно говоря, я бы предпочел тренироваться физически. Мы уже неделями бьемся над одним и тем же.
– Ненавижу магию, – бормочу я себе под нос.
– Вы надеетесь подчинить ее своей воле подобными признаниями? Еще раз.
Я бросаю на Айзека прищуренный взгляд, но затем приседаю и касаюсь рукой земли, пытаясь направить свою силу в постоянно расширяющийся круг. Некоторые аспекты магии даются легко, например, вытягивание пламени из горящего фонаря, в то время как другие с большим трудом, например, заживление ран. Однако перенаправление силы во вне оказывается самым сложным из всего, что я пробовал. Это похоже на попытку бежать одновременно в бесконечном количестве направлений, при этом оставаясь привязанным к валуну. Я как будто бы пытаюсь разорвать себя на части и одновременно сохранить свою целостность.
Мы с Айзеком в лесу за тренировочными полями. Сквозь ветви деревьев над нашими головами проносятся снежные вихри. Снег оседает в траве между моими пальцами. Моя сила чувствует, как каждая снежинка ложится на землю, когда я позволяю своей магии распространяться вокруг себя. Я чувствую каждую травинку, каждую упавшую ветку. Я чувствую тепло одинокой керосиновой лампы, которую я поставил под деревом. В ней не было необходимости, когда мы начали тренироваться, но теперь она отбрасывает тонкие тени на землю. У меня получается охватить все в радиусе трех метров. Четырех метров. Заяц бежит в чащу, и я направляю свою силу, чтобы уследить за ним.