Она еще не проснулась. Ее лоб прижимается к моему плечу, ее рыжие волосы рассыпались в пространстве между нами, сияя в неярком солнечном свете. Колени Лии Мары прижимаются к моему бедру. Я разрываюсь между желанием разбудить ее, чтобы посмотреть в ее прекрасные глаза, и дать ей поспать, чтобы я мог продолжать наблюдать, как солнечный свет скользит по изгибу ее обнаженного плеча. Я разрываюсь между желанием остаться рядом с ней до конца времен и желанием найти и убить всех тех людей, которые смеют желать ей зла. Я очень долгое время защищал ее и своих друзей, но сейчас все резко изменилось.
Я больше не расцениваю ее защиту как обязательство, как вынужденную необходимость. Нет, я хочу ее защищать по другим, более личным причинам.
Мне нужно встретиться с офицерами и генералами армии Лии Мары сегодня утром. Скорее всего, собрание уже началось, но я не могу оставить ее одну.
Лия Мара глубоко вдыхает, после чего ее губы прижимаются к моей руке, но девушка так и не открывает глаза. Я протягиваю руку, чтобы убрать волосы от ее лица, и ее веки слегка приподнимаются.
– Я боялась, что проснусь, а тебя не будет, – тихо говорит она.
– Все еще здесь. – Я провожу пальцем по ее губам, и она оставляет поцелуй на моей руке. – Хотя я и должен встретиться с твоими генералами по поводу донесений из Эмберфолла.
– Они могут подождать еще немного. – Она придвигается ближе пока ее ноги не переплетаются с моими, и я забываю обо всем, кроме прикосновения ее кожи и вкуса ее губ.
Минуты, часы или десятилетия спустя солнечный свет заливает комнату. Я застегиваю наручи, а Лия Мара краснеет, глядя на меня из-под одеяла.
– Если ты не перестанешь так на меня смотреть, – говорю я, – мне придется провести здесь весь день.
– Ты хочешь сказать, что это предупреждение? Больше похоже на обещание.
Ее слова вызывают у меня улыбку, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать девушку.
– Не искушай меня, красавица, – говорю я, и Лия Мара пытается зацепиться пальцами за ворот моей рубашки, но я ухмыляюсь и отталкиваю ее руку. – Увидимся позже.
Она откидывается на подушки и притворно дуется.
– Наверное, мне нужно побыть королевой, по крайней мере, некоторое время.
– Я попрошу Айзека остаться с тобой, когда сам не смогу, – говорю я, и Лия Мара становится серьезнее. Ее притворная обида превращается в настоящее беспокойство.
– Как бы мне хотелось, чтобы мы могли остаться здесь, – тихо произносит она.
Я беру свой ремень с мечом и обматываю его вокруг пояса.
– Однажды я слышал, как отец Рэна… Мой отец, следует полагать… Сказал, что если ты не можешь заставить свой народ полюбить себя, то ты должен заставить их себя бояться. Уважение редко рождается из чего-то другого.