Однако в то утро я стал свидетелем того, как один из стражников толкнул другого, а еще двое попытались разнять их. Их слова превратились в череду отменных ругательств, каждое из которых заставило бы мою мать краснеть. Я же был заворожен этой сценой.
Затем один из них увидел меня. Он выругался себе под нос и прошипел:
– Принц. Здесь принц.
Они отпрянули друг от друга и встали по стойке «смирно». Я был так поражен их реакцией, что сам вытянулся в струнку. Теперь я понимаю, что они, вероятно, боялись получить выговор, в то время как я боялся, что меня найдут здесь и я разозлю отца. Я был уже достаточно взрослым, чтобы знать о последствиях его гнева.
Один из стражников, должно быть, наконец нашел в себе мужество отойти от стены. Возможно, он смог понять, что я был напуган. Тот стражник подошел ко мне и спросил:
– Ваше Высочество, вы заблудились?
Я не помню, как он выглядел и даже как его звали. Я понятия не имею, почему они спорили и продолжили ли они выяснять отношения, как только я оказался вне пределов слышимости. Я лишь помню, что его голос был добрым, и я знал, что у меня не будет неприятностей. Я помню, что он вздрогнул, когда я взял его за руку, как я это делал, когда выходил на прогулку со своей няней.
Я помню, что тогда я впервые осознал, что стража моего отца – моя стража – это живые люди, у которых есть чувства и жизнь вне службы королевской семье. Да, они все приносили клятву верности, но для каждого мужчины и женщины она имела разное значение.
За этим воспоминанием следует другое. Ему я вовсе не рад.
– Ты жалеешь, что присягнул, Грей?
– Не жалею.
– А жалел когда-нибудь?
– Нет.
– Это наш последний сезон, командор. Можешь говорить откровенно, и это не повлечет за собой никаких особых последствий.
– Я говорю откровенно, милорд.
Моя грудь сжимается, и мне приходится заставить себя дышать. Я не хочу думать о Грее, но, как обычно, мысли не обращают внимания на мои желания.
Я останавливаюсь перед дверью в конце коридора.
Дастан и Коппер (еще один из моих стражников) сопровождают меня сюда, и я практически чувствую их любопытство, которое витает в воздухе вокруг нас, однако они не будут задавать мне вопросов.
Обычно о моем появлении объявляют, но я и так уже не в ладах с Зо, мне не до церемоний. Я просто стучу в ее дверь.
– Эй! – кричит она, ее голос приглушает дверь из твердой древесины. – А ну пошли прочь, дурачье!
Я приподнимаю брови и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Дастана. Он твердо встречает мой взгляд.
– Некоторым из стражников не очень нравится, что она по-прежнему занимает здесь комнату.