Если Анг Минь сейчас отступит вопреки приказу, он всегда сможет сказать, что ему нужно было заняться деморализованным войском, чтобы предотвратить поражение. Хан принял бы такое объяснение, в этом Анг был уверен.
Анг чувствовал, что воины его отряда застыли в нерешительности. Если сейчас он забудет о гордости, то заполучит целое войско. Станет генералом, как он всегда мечтал. Но каждый солдат в орде будет знать, что он совершил. И до конца жизни Анг будет видеть память об этом в их глазах.
Он провел кончиками пальцев по широкой кожаной перевязи с кинжалами. Перевязь висела поверх кирасы, портя надлежащий для военачальника внешний вид. Бой – это еще не повод забывать о достойном облачении. Пусть все остальные так и не считали.
Ангу казалось, что солдаты орды ожидали от него предательства. Они считали его не воином, а придворным бумагомарателем. И неважно, насколько искусно он владел мечом. Неважно, что он еще не проиграл ни одного сражения. Анг знал, как его прозвали в орде, хотя никто и не осмеливался назвать его так в лицо: Шелкопряд. Для них он был разряженным шелковичным червем, пресмыкавшимся при Передвижном Дворе, а потом по какой-то необъяснимой причине променявшим Двор на Железную орду.
Анг улыбнулся. Настало время удивить всех этих недоброжелателей, открыто сомневавшихся в нем и втайне подтрунивавших над ним.
Он повернулся к конным лучникам, выстроившимся в реке.
– Начать обстрел! Я хочу, чтобы каждый смрадник, осмелившийся приблизиться к обрыву, тут же пал от ваших стрел!
Анг подхлестнул коня и поскакал по мелководью, жестом приказав своему отряду следовать за ним. Он лично отобрал утром сто солдат, которые пойдут с ним в атаку. Они спасут генерала Сяна Юя, и уже через месяц каждый ребенок в ханстве будет знать об их подвиге.
Лучники принялись стрелять, целясь в вершину холма и повозки. Со стороны обрыва находилось лишь несколько дозорных, и те укрылись за павезами. Основная сила противника была завязана боем у повозок. Даже тут, внизу, были слышны удары топоров. Люди Сяна не собирались сдаваться.
Анг подскакал к крутому обрыву высотой в восемь шагов. Почва здесь была глинистой, но прочной, и все же вскарабкаться по отвесному склону не представлялось возможным. Если не принимать во внимание небольшие норки, выбитые береговыми ласточками для гнезд над водой, обрыв был совершенно гладким.
Анг снял с перевязи кинжал и всадил его в глинистую породу. Лезвие вошло до середины. Тогда военачальник достал небольшой молоточек и ударил пару раз по рукояти, пока кинжал не вошел в обрыв до самой гарды. Анг навалился на кинжал всем весом, но лезвие выдержало. Вот и первая ступенька на этом склоне.