Я покачала головой.
— Видимо, на этот раз ты говоришь правду, маленькая, — сказал Андре. — Ты до сих пор девственница. А как же пробуждение магии? Вон прожгла платьице, глупышка… Впрочем, ладно. Я как-то обещал тебе, что твой первый раз будет не второпях, не в дороге. И слово свое сдержу, Эя.
С этими словами Андре опустил подол вниз, так что он прикрыл колени, а затем, не обращая внимания на сопротивление, вставил в рот кляп. Потом завязал пыльную тряпку на затылке, предварительно пригладив волосы.
— Так-то лучше, фея Эя, — пробормотал он. — Ты сама виновата, не оставила мне выбора. Мы же не хотим, чтобы ты принялась звать на помощь одичавших и выбалтывать им секреты святой Церкви, верно? Ну же, малышка, перестань плакать. Скоро все будет позади. Скоро ты будешь дома, где ни один поганый волк не сможет тебя достать, обещаю тебе.
Повозка тронулась. Я перекатывалась с бока на бок и роняла злые слезы. Андре не скрывал своих намерений в отношении меня, не скрывал, что лишит памяти. И учитывая, что нас до сих пор не догнали, план его был безупречен.
Перед тем как въехать в селение, Андре еще раз запрыгнул в повозку. Снова шарил по моему телу руками, снова целовал, оттягивая голову за волосы назад… А потом накрыл меня пыльной рогожей.
— Так будет лучше, маленькая Эя, — пробормотал он. — Нечего грязным одичавшим пялиться на мою крошку.
Едва услышав это, я поняла, что внимание селян, или, как их называл Андре, одичавших, теперь моя единственная надежда. Поэтому я временно успокоилась, набираясь сил. Чтобы, когда въедем на территорию селения, трепыхаться, как птица в силке.
Вскоре повозка снова замерла, и раздались голоса.
— Что везем, ваше высокблагородие?
— Не видите, кто перед вами, отребье? — раздался ледяной голос Андре. — А ну, дорогу! У нас договор с вашим эпархом.
— Подожди, милейший, не спеши, — раздался другой голос, уверенный. Услышав его, я поняла, что он принадлежит тому самому эпарху. — Договор договором, а и моих молодцов пойми. Приказ у них никого без досмотра не пропускать. Сам наставлял. Пусть, говорю, ваши папа с мамой на облучке сидят, а телегу непременно обыщите.
Говоря это, эпарх обошел повозку. Я будто почувствовала его взгляд на себе, поэтому принялась извиваться, стучать пятками по дощатому дну, мычать.
— Э, почтеннейший, — раздался довольный голос эпарха, и я поняла, что мои отчаянные попытки не остались незамеченными. — Да ты, я смотрю, не один, а с интересной поклажей.
— Твое какое дело? — раздался голос Андре тоже рядом, и я поняла, что он спрыгнул с козел и подошел к эпарху.