Мальчишка вспомнил, что нужно помочь деду, и побежал назад к избушке. По дороге он набрал сухого плавника, перевязал веревкой и с целой вязанкой дров пришел домой. Дед был уже в валенках.
— Ох, внучек, побаливают ноги, сам понимаешь: всю жизнь в море, а море мокрое.
Он сидел у печки и готовил похлебку. Мальчишка громко свалил вязанку.
— Вот, дров принес! — сказал он.
— А как же без дров, — вроде бы удивился старик, — ты что без дров можешь? — нараспев запричитал дед. — Так бы раньше и сказал… Я-то, я-то не знал…
— Да ладно, боцман, опять начал концерт, — сказал мальчишка. «Боцман» было домашнее прозвище старика — он когда-то и на самом деле был боцманом.
— Ну, хорошо, — сказал старик, — будем тогда обедать. Вишь, сколько бабка всего насобирала, хорошая у тебя, брат, бабка, мне бы такую…
Они рассмеялись и принялись хлебать похлебку. После обеда дед скрутил самокрутку и затянулся махоркой.
— Дай разок затянуться, — попросил мальчишка.
Тут дед всерьез разозлился.
— Салага! — крикнул он. — Рано тебе, понял? Ты брось эти штучки, курить ему нужно! Ты понял или не понял?
— Понял, — сказал мальчишка.
— То-то! Не спеши жить, сынок, а то проживешь всю свою жизнь годкам к тридцати, а потом что? Ничего не будет. Вот у нас был один такой: лет в тридцать облысел начисто, зубы у него выпали, все ему опротивело: «Все, я, ребята, говорит, перепробовал, все неизведанное изведал, скучно, говорит, теперь мне жить…»
— А потом что с ним было? — спросил мальчик.
— Как что было? — удивился старик. — Жил, жил да помер!
После обеда дед любил рассказывать назидательные истории. Его коньком были рассуждения о смерти.
— Вот ты как думаешь, можно смерть перехитрить или нельзя? — хитро сощурившись, спрашивал он внука.
— Можно, — уверенно говорил мальчишка. — Сейчас даже сердце пересаживают: плохое выкидывают, а хорошее вставляют, а если совсем почти помер, то замораживают, я по телевизору видел.
— Хорошо… — спокойно говорил дед. — А сколько раз замораживаться можно?
— Ну, раза два, три… — неуверенно определял мальчишка.
— Значит, так, один раз сердце переменил, другой — голову кому-то скинул и новую пришил, по третьему разу — опять заморозился, а получается одно: как веревочке ни виться — все равно конец будет, помрет! — торжественно утверждал дед. — Хочешь, притчу расскажу? Так вот, жил-был один страшно богатый жулик, состарился, можно сказать, в злодействах, денег миллионы, алмазов сотни, все у него было, только помереть боялся. Вот и решил смерть он перехитрить по-своему. Заказал огромный чугунный шар, сложил в него запас воздуха, жратву разную, вино в избытке, телевизор, в общем, всего навалом, залез и люк за собой задраил. Сидит месяц, сидит другой, воздух у него кончаться стал, он раз в дверь, а ключей-то нет! Забыл он дома ключи-то! Так и помер, не перехитрил смерть! Так-то вот! — И дед с вызовом огляделся вокруг, как бы выискивая видимую ему одному смерть и охорашиваясь перед ней, как перед старой знакомой. Откровенно говоря, старик чувствовал, что жить ему осталось не особенно долго, поэтому он спешил передать внуку свои мудрые мысли и научить мальчишку смыслу жизни.