Первое, что поразило меня, когда мы с Гиоргосом, согнувшись, спустились в погреб и когда глаза мои еще не привыкли к темноте, был запах.
Наверное, мои старые глаза в темноте уже не так скоро восстанавливают зоркость, и, видимо, поэтому мне удалось сдержать чувства по мере того, как из мрака выступили очертания фигуры Джулиана Шмида. Обнаженное тело было прикрыто грязным шерстяным пледом. Один из спасателей присел рядом, но помочь не мог. Поднятые над головой руки Джулиана были прикованы наручниками к вбитой в стену железной скобе.
— Мы ждем Теодора, — прошептал Гиоргос, словно находился в морге или на богослужении, — он инструменты привезет, чтобы наручники распилить.
Я взглянул на пол, на лужу из экскрементов, блевотины и мочи. Это она источала вонь.
Человек на полу закашлялся.
— Воды… — просипел он.
Похоже, спасатель уже отдал ему всю воду, поэтому я подошел ближе и поднес к сухим губам Джулиана бутылку. Я словно увидел чуть искаженное отражение Франца. По сравнению с братом Джулиан Шмид казался более худым, а на лбу у него темнел большой синяк, наверное оставленный бильярдным шаром, и голос Джулиана тоже звучал иначе. Может, Франц не убил брата именно потому, что тот был копией его самого? Да, и поэтому Францу оказалось проще лишить жизни себя самого? Такой вывод я сделал, руководствуясь особыми соображениями.
— Франц? — прошептал Джулиан.
— Его нет, — ответил я.
— Нет?
— Он исчез.
— А Хелена?
— Она в безопасности.
— Может… Может кто-нибудь сказать ей? Что со мной все в порядке?
Мы с Гиоргосом переглянулись. Я кивнул.
— Спасибо. — Джулиан снова припал к бутылке, и из глаз у него потекли слезы, словно вода наполнила его череп. — Он же и сам этого не хотел.
— Вы о чем?
— Франц. Он… Он просто обезумел. Я знаю. С ним иногда бывает такое.
— Возможно, — кивнул я.
Рация Гиоргоса зашипела, и он вышел на улицу.
Спустя некоторое время он снова засунул голову внутрь:
— «Скорая помощь» ждет внизу, на дороге. — И опять исчез.
Вонь была и впрямь невыносимая.
— Мне кажется, Франц в глубине души надеялся, что мы вас найдем, — тихо проговорил я.
— Думаете? — спросил Джулиан.
Я догадывался, что он знает о смерти Франца. Он словно умолял меня рассказать ему то, о чем он хочет услышать. Услышать, чтобы воскреснуть. Так я и поступил.
— Он раскаивался, — сказал я, — он напрямую сказал, что вы здесь. Ему хотелось, чтобы я спас вас. Он же не знал, что я такой несообразительный.
— Это так больно, — проговорил он.
— Знаю, — сказал я.
— Что же делать?
Я огляделся и, подняв с пола серый камушек, вложил его в руку Джулиана.